Как я в журналисты угодила

          Человеку свойственно время от времени подводить итоги, оглядываться на пройденный путь.  Вот и мне снова выпал такой случай в связи  с профессиональным праздником  - Днем российской печати. В анкетах и в автобиографии   в графе «профессия» обычно пишу: педагог и журналист.   В порядке их освоения. И стаж мой (по трудовой книжке) распадается на две части: почти девятнадцать лет – педагогического и двадцать семь – журналистского, который этими годами не ограничивается и фактически продолжается по сию пору.  Знакомые иногда спрашивают: «Вот вы учитель, а как в газету попали?»  «Наверное, по «Компасу», - говорю. (Именно с большой буквы! Ниже поясню).  Или: « Да были Сусанины, которые меня туда вывели».  Шутки шутками, но Сусанины, действительно, нашлись.
          Давно это было. Страшно подумать: аж в прошлом веке. В 1958 году окончила я окончила я географический факультет Воронежского государственного университета  и вернулась в родной Артем. Преподавала в  школе рабочей молодежи и  заведовала там учебной частью.   Школа большая, даже по нынешним временам: пятьсот  учащихся. Все  взрослые люди, работающие, малолеток, отбившихся от дневной школы, не было.  У нас учились те, кому помешала война – пришлось рано постигать  труд,  были и такие, которые  оставили школу и по своей безалаберности и по другим причинам,  но тоже  решили взяться за ум. Тем более, что школа  открывала дорогу к дальнейшему  росту, освоению профессии.   Много было среди наших учащихся  шахтеров.   Однажды, это было в августе 1960-го, пришел  записаться в школу и Александр Плетнев.  Кто мог тогда знать, что в будущем станет он известным писателем,  и мы будем читать его книги  о жизни, о шахтерах, смотреть  снятый на  «Мосфильме» по его роману «Шахта»  фильм с красивым и раздумчивым названием «Тихие воды глубоки»? Но вот такой ученик, наша будущая гордость,  к нам пришел! Горнорабочий очистного забоя шахты № 3-ц (потом – «Дальневосточная»),  26 лет, родился в Сибири, окончил четыре класса, рано начал трудиться, потом служба на флоте, здесь, на Дальнем Востоке. Женат, двое детей… «В какой класс посадим?» - переглянулись и определили в седьмой. 
            В тот класс меня назначили классным руководителем, его я вела до самого выпуска Надо сказать, что мы в Александре  не ошиблись: все четыре года учился ровно,  настойчиво, причем знал, для чего.  О том, что он  пишет рассказы и стихи, мне говорили его товарищи по классу. И вот как-то за выпуском школьной стенгазеты разговорились мы с ним  о поэзии. Призналась, что пробую себя в стихах.  «А почему вы не ходите в городское литературное объединение при «Шахтере»? – спросил он меня. Вопрос прозвучал как приглашение, и я пришла в редакцию газеты на следующее занятие ЛИТО. Это было в апреле 1961 года. Литобъединением руководил редактор газеты «Шахтер» (позднее – «По пути Ленина»)  Иван Федорович Гурко, интересный, редкой души человек, одаренный многими творческими способностями, полный сил и задора тридцатилетний редактор.  Он рассказы и фельетоны писал, занимался живописью, увлекался подводным плаванием. Газету делал проблемную,  злободневную и острую. Но самый главный его талант – это умение объединять вокруг себя талантливых людей.   
          Вскоре редактор огорошил  меня заданием: « Стихи стихами, попробуй зарисовку написать. День шахтера на носу. Вот о бригаде Григорьева и напиши». Был такой на 3-ц знатный бригадир забойщиков Григорий Савельвич Григорьев.  Потом – заметку о выпускных экзаменах написала, о встрече учеников нашей школы с литературным  объединением. .. И потихоньку пошло-поехало.  И стала я газетным рабкором.  Потом в штат пригласили.
           Мой переход на работу в редакцию был полной неожиданностью для коллег, моих родных и да меня самой. Все произошло буквально в два дня. Помню, был апрель 1965 года. Четыре часа дня. Собираюсь на работу в свою любимую вечернюю школу. Вижу в окно – к калитке подъехала машина, какой-то мужчина из нее направляется в дом. Вошел, спрашивает: «Вы Александра Агеенко? Редактор просил вас привезти».  «Зачем?» «Не знаю, - говорит. – Мое дело – вас доставить». Приезжаем в редакцию. Волнуюсь, конечно. «Слушай, - говорит, Иван Федорович, - нам срочно нужен ответственный секретарь. Работа интересная и очень ответственная. Думаю, ты справишься. Пока ничего на работе  не говори. Завтра вечером я позвоню».
            Наступило завтра. В восемь вечера начинаются уроки, а минут без десяти меня позвали к телефону.  Звонит Иван Федорович: « Завтра выходи на работу. Я в горкоме договорился».  Четыре часа прошли в волнении и тревоге. Как сказать коллективу,  директору? Понимаю: нехорошо так резко и как бы тайком уходить из коллектива. Уроки закончились. Начало первого ночи. И я решилась: «Слушайте. Сегодня я в школе работала последний день. Молчала – потому что просили не распространяться, пока не решат».   Естественно, была немая сцена, достойная заключительной в гоголевском «Ревизоре». Потом директор просто закричала: «Дура! Мы тебя на отличника образования оформляем!»   «Да там тоже есть свой значок – отличник печати», - прозвучало  это как-то не то с иронией, не то небрежно.  Ни о каком присвоении мне  отличительного значка и разговоров в коллективе не было: видно, готовили сюрприз.   Но  о значках ли мне было  думать, если завтра начинается  для меня новая, неизвестная жизнь?  Кстати, значок мне за годы работы в редакции  так и не высветил, но медалью за труд наградили. А звание заслуженного работника культуры РСФСР присвоили  спустя двадцать лет после  той памятной  почти гоголевской сцены.
         И начались редакционные будни. Сейчас просто оторопь берет, как я могла «залезть в воду, не зная броду». Ведь  не журналистскому делу училась я в университете и почти не представляла, чем мне на посту ответсекретаря придется заниматься.  «Вот макет, вот линейка. Это два тридцать шесть, это три двенадцать».  Но не  макет оказался главным.  «Ты начальник штаба».  Не так просто и не сразу  из меня получилось  смутное подобие этого начальника.  Когда редактору было со мной нянчиться при его занятости?  Материалы почему-то поначалу сотрудники несли мне под конец рабочего дня,  а я, случалось, засиживалась за ними до семи-восьми вечера. Типографские бурчат.  Дома недовольны.  Стычки с метранпажем   по поводу переверсток. Редактор говорил в таких случаях: «Иди к Валентине». Это означало: сама виновата, сама и исправляй». Хорошая наука, потому что Валентина была не только Крутоголова (это ее фамилия), но и очень крутонрава.   Оформлять газету – тоже целая наука. Редактор мечтал о красивой газете. Послал в командировку в «Тихоокеанский комсомолец», считал, что там есть чему поучиться.  Словом, он что-то терпеливо из меня лепил. А я тем временем стала запасаться специальной литературой по секретарскому делу, по газетным жанрам, организации работы коллектива, его учебы и просвещения наших добровольных помощников – рабкоров.  И как-то все пошло организованнее, удовлетворение от работы появилось.  «Чтобы работник стал самостоятельным, нужно дать ему эту самостоятельность», - не раз говаривал наш редактор.  И через эту самостоятельность приобщил к газетному делу не один десяток людей, от которых, по его разумению, можно было получить отдачу. В будущем так и случалось.       
           Коллектив подобрался  в редакции молодой, образованный.  Работали с огоньком, интересно отдыхали вместе.  Яростно  спорили на летучках, критиковали друг друга, но при этом потом дружно и без обид делали дело. Иван Федорович заражал нас всех своей энергией. «Что сидишь? – бывало, говорил. – Беги мышей ловить».  И нам было о чем писать: мы в кабинетах не засиживались. «Давайте обсудим, как мы о людях пишем».  И мы обнаруживали, что  из зарисовки в зарисовку штампуем наших героев, обязательно «болеющих душой за дело». «Всё. На следующей летучке учимся. Пишем друг о друге по жребию».  В другой раз писали все о  ком-то одном. Обсуждали. Сравнивали. А наши газетные «перлы» выносили на всеобщее обозрение: стенгазета так и называлась: «Тяп-ляп». По инициативе редактора,  ежегодно выпускали, как правило, в январе, номер, посвященный одному дню из жизни города.  Полосы набивались только информациями  не более тридцати-пятидесяти строк и фотоснимками. И мы  убеждались, что жизнь-то в городе кипит! Выпускали обменные номера  с соревнующимся с Артемом Сучаном.  И таких творческих встрясок наш редактор задавал нам не мало. Аналитические материалы поручал с учетом наших в прошлом специальностей: для глубины анализа. В школе рабкоров мы все были лекторами, а по пути учились и сами. В обиду нас никогда не давал, хотя немало претерпел из-за наших огрехов. 
        Через такую школу прошла не одна я,  не разочаровавшись в смене профессии.  Из  рабкоров   получались сотрудники, юнкоры шли на факультет журналистики, сотрудники становились редакторами.  Учеников у Ивана Федоровича оказалось много. 
        Когда  И.Ф. Гурко перевели работать во Владивосток, мы здорово опечалились: новый редактор (светлая ему память!) был прямой ему противоположностью, хотя газетчиком тоже был опытным,  но больше кабинетным. С критикой осторожничал, работал с оглядкой на горком.  Ну что ж, все люди разные. И редакторы тоже. Но дело есть дело.
         Летом 1970 года  уехала  на Запад директор моей любимой вечерней школы. Ко мне явилась делегация: «Возвращайся».   И чуть было не дрогнула, но  секретарь горкома партии не допустила  такого факта: довод был, прямо скажу, убийственный: «Неужели  из тысячи учителей города одного директора не найдут? А журналистов в Артеме – семь на сто тысяч населения».  Ну,  раз так – пошла учиться в Хабаровскую Высшую партийную школу.  Хотелось делать газету со знанием дела.  С 1972 года,  после ее окончания, пришлось трудиться там, куда партия пошлет: «Мы из вас готовили руководителя печати и на вас рассчитывали». Такое было время. Так в мой жизни  появился Партизанск – заместитель редактора,  потом   Спасск-Дальний – редактор объединенной газеты «Маяк коммунизма», и снова – Партизанск  - редактор «Ленинца» (ныне «Вести»).
           Часто задумываюсь над тем, как порой много в жизни значит Его Величество Случай. Не встреть я на своем пути  Плетнева и Гурко, возможно, не было бы в моей биографии  двадцати семи лет журналистской работы в газетах края, из них – восемнадцати  на редакторском посту. И это уже была бы, пожалуй, не моя  жизнь! А, может, не Случай меня нашел, а я Его? По пословице «Чему быть - того не миновать»? Может, я в юности «не ту открыла дверь», выбирая будущую профессию? А потом все стало на свое место, благодаря моим Сусаниным? Ведь сколько помню себя школьницей и студенткой, занималась выпуском стенгазет. И на факультете в университете были «Компас» и «БОКС» («Боевое окно комсомольской сатиры»). Когда-то мама мечтала, чтобы в нашей семье был врач, а отец хотел видеть меня  инженером. Но вышло из меня то, что вышло, и я до сих пор о том не жалею.  Тем более, что  в начале журналистского пути прошла такую хорошую школу в коллективе артемовской газеты.
          И где бы и ни работала, всегда был передо мной пример Ивана Федоровича.  Так же верила в людей, собирала вокруг редакции творчески одаренных,  помогала их становлению, не жалея на это сил и времени.  И в Спасске, и в Партизанске  руководила литобъединениями. И там,  и там     мы учили нештатных помощников, вовлекая их в активную газетную жизнь. П его науке  стремилась  эффективнее организовать труд в коллективе,  строить в нем взаимоотношения. И во многом другом. Да и своего опыта набиралась. К сожалению,  Ивана Федоровича  уже нет с нами.  Но память – великая сила. Говорят, человек жив, пока о нем помнят. Жив редактор  и в своих благодарных учениках.  Олег Губанов - нештатный корреспондент артемовской газеты, поэт и прозаик, член союза российских писателей. Николай Нахаев, возглавлявший промышленный отдел  редакции, многие годы трудился заместителем редактора газеты в Большом Камне, редактировал  «Приханкайские зори». Лидия Минина возглавила артемовскую радиоредакцию. Виктор Пожидаев – тоже журналист и писатель, трудился   в хасанской и чугуевской газетах.  Много лет в артемовской газете  работала ответвсекретарем Ольга Сулицкая, она из юнкоров. Корреспондентом хабаровской краевой газеты «Тихоокеанская звезда» была в свое время Раиса Рябенко, теперь живет в Москве. Примеры  можно продолжить.
           С 1970 года мне всего лишь однажды удалось встретиться  с Александром Никитичем Плетневым - в музее истории Артема, где его чествовали с 70-летием.  В нынешнем году ему бы исполнилось восемьдесят. Но за его  творчеством  я постоянно следила, гордилась им и радовалась его успехам.   Недавно этот талантливый русский писатель, человек большой воли и целеустремленности,  тоже, к сожалению, ушел из жизни.  Но знаю, что он где-то рядом, во мне, в моей памяти. Встречи с такими людьми не забываются.
        Но вернемся к началу. Сегодня – праздник всех журналистов России.  Поздравляю с ним всех, с кем довелось трудиться рядом на нелегком газетном поприще,  всех, кто на ниве журналистики, в газете или в другом СМИ,  трудится сейчас,  и, кроме всех благ,  желаю им творческой энергии, острых мыслей  и добрых дел.   Чтобы жизнь наша стала хоть чуточку лучше.  Ведь журналист – всегда на переднем крае. А молодым  - желаю  добрых и мудрых  наставников, таких, какие  встретились когда-то мне на моем жизненном пути.
                Александра ПОЗДНЯКОВА.
                г.   Владивосток