Все на нуле
и моря уровень по отношенью к суше;
и тонким льдом подернутые души,
а дождь уже не дождь, но и не снег.
И новый паводок в набухших венах рек
косится на мосты и на плотины;
что знает он о ветке Палестины,
и кто, ее принесший человек?
Что время нам, оно ль летит навстречу;
в каких мы заблуждаемся лесах,
и наше ль это царство в небесах:
спокойный труд и праведные речи?
Кому воспламенились эти свечи
так явно и прозрачно, будто сон;
кому приносит в жертву Аполлон
свой светлый взор божественный и плечи?
Сквозь тишину струится путь ночной,
таинственный и вечно неизбежный,
теряясь в строгом хаосе безбрежном,
манит, но не уводит за собой.
И где-то там, за млечной пеленой,
возможны рай и ад, подобный мраку,
и солнце, восходя к созвездью Рака
напомнит о вселенности земной.
Когда мои пути придут к тебе,
когда твоих ресниц мои коснутся…
Я не боюсь уснуть, боюсь – проснуться,
принадлежащим не твоей судьбе.
Все сходится кругами на воде
Тускнеют зеркала, дымятся свечи,
и непонятно: утро или вечер,
и где я – на пиру иль на Суде?
Свидетельство о публикации №113011006131