Случайные встречи

***

Это проще и точнее, чем могло бы показаться.
В эту азбуку ночную не могу я не ввязаться.
Ты молчи, а я услышу всё, что ты не говоришь
Про Венецию, про Индию, Берлин или Париж.

Мы пойдём гулять по звёздам, не знакомые с тобой.
Ты, мой друг, смотри налево, я – направо буду быть.
Мы пойдём с тобой по звёздам?. Ты не любишь этих музык…
Просто так – зато togather, ты да я да мы с тобой.

В этом странном стихотворье мы с тобой без рифм и планов.
Мы с тобою существуем. Это много, милый друг.
                15 декабря 2011



***

В эту ночь много снега – метель –
Много снега и мало желаний –
И фонарь стелет злую постель
Для каких-то чужих расставаний.

Очевидец, свидетель – как я,
Для каких-то чужих одиночеств,
Мой фонарь – ты и флейта моя –
Мы с тобой обойдёмся без отчеств,

Без отцов и без родины – вновь,
Как и встарь, без корней и без вязов
Ты про снег – ну я про любовь,
Промолчим одиноко и разом.               
                19 декабря 2011 1:19


Она

Никогда не знает, ничего не скажет, никогда не спросит.
Никого не любит – никого не судит – никого не носит.
Что-то в ней сломалось – но когда случилось – это неизвестно.
Ей нужна лишь малость, ей нужна лишь милость, ей нужна лишь песня.

И летели птицы зимним звёздным небом, кликали друг друга,
Сон или реальность – или просто ветер, или просто вьюга,
Чьими голосами птицы говорили – и куда летели –
Зимним звёздным небом, снегири, синицы, или свиристели.

Что-то с ней не очень, что-то с ней, но, впрочем, очень всё обычно,
Будет день и утро, будут разговоры, будет быт столичный,
И никто не спросит, и никто не скажет, что же не в порядке.
Чтобы был порядок, нужно, чтобы кто-то, кто-то был в остатке.
                21 декабря 2011



Рождественские стансы

Из тоннеля метро электричка влетает в декабрьский белый
Оглушительный полдень (двадцать второе, меж десятым и двадцать четвёртым).
Стук колёс в ритме сердца (стенокардия), взор кареокой омелы
Сквозь пространства и сквозь объектив – без улыбки, и, может быть, гордый.

Может быть, она смотрит в июнь сквозь стекло объектива,
Может быть, она смотрит в Москву, в Ереван и Тбилиси.
Мне хотелось бы быть не омелой, а просто счастливой,
Только я – как она, я себя забываю в какой-то декабрьской выси.

Белой-белой снежинкой – не ленточкой, и не любимой
Белой-белой, напрасной, но очень я всё же похожа
На девицу твою, джентельмен, разговор негасимый,
Как фонарь, джентельмен пунктуальный, иль просто прохожий.

Хорошо, что ты смог опоздать на пятнадцать минут в этом Жан-Жаке,
Хорошо, что ты мне написал в телефон – я писала тебе эсэмэску,
Что опаздываю на пятнадцать минут – а во мраке
А во мраке моя электричка вылетала в тот миг из тоннеля на фреску.

А когда мы с тобой всё же встретились – и говорили,
Мы придумали много миров – и я каждый делила на двое,
Потому что, мой друг, мы теряли себя в этой снежной декабрьской пыли,
Потому что и мне и тебе – нам хотелось лишь хвои.

И омела ждала тебя веткой в аэропорту – может статься,
Может быть, я бы тоже хотела гореть в тишине снеговертья,
Но всё это – лишь буквы напрасного русского станса,
И никто сам себе не захочет такого бессмертья.

Из тоннеля метро электричка влетает в декабрьский синий,
Из тоннеля метро электричка влетает в декабрьский красный,
Из тоннеля метро – в этот вечер, немножко напрасный,
Из тоннеля метро – в триколор, и романс негасимый.
                23 декабря 2011



***

Мне так нравится нежность и тайность в груди – безотчётной тревоги – в прибое
Петергофской – железной и с ней – Петербургской – и зимней дороги с тобою.
Мне так нравится выбрать судьбу – молча в тёмные окна смотреть, и разгадывать их, как пейзажи,
Слушать речь иностранцев – узнавать в ней все больше, и ближе, и даже

Мне так нравятся лица людские!.. санитар-контролёров-убогих
В этих выбранных мною-тобою-ненормальных дорогах и строгих
В этих странных и длинных и сонных стоять коридорах
И воочию слышать тебя в бесконечных повторах.
                21 января 2012



***

Все тихие слова,
Рождённые в любви,
Напрасны и нежны,
И, стало быть, нужны,

Все тихие любви,
Рождённые  в словах,
Когда-нибудь нужны,
А впрочем, это страх.

В каких-нибудь кострах,
В каком-нибудь дожде,
Все тихие пути
Должны вести к звезде,

Куда-нибудь вести,
А впрочем, замирать.
Хотелось бы играть,
И стало быть, любить..

Хотелось тишины,
Хотелось бы без глаз,
Хотелось бы любить,
И кто осудит нас.
                23 февраля 2012



ВОКЗАЛ

Сердце стучало,
В печали качало
Рифмы сомнений,
И падали тени

Солнечным днём
С привокзальных строений,
Шпилей, стропил,
И чужих настроений,

И невесомых
Снежинок кружение
В звуках вокзала
Двоило движение,

Предвосхищая внезапную встречу
Двух параллелей в неназванный вечер.
 
Лица толпились,
Сбивались в кружочки,
Пили и ели
Свои пирожочки,

Поняли двое, идя за судьбою,
Что попрощались навеки с собою,

В сей ослепительный
Полдень открыв
Тайных желаний
Случайный мотив.

(Так безнаказанно,
Так безнадёжно,
Грубо, случайно, –
И, стало быть, можно).

Он улыбнулся; она промолчала.
А я поезда на вокзале встречала.
                29 февраля 2012


***

Щёлкали почки
И взрывались листочки,
Зеленели серёжки
И дымились дорожки.

Пахло дикой гвоздикой,
Но тебе было мало.
Ты была Эвридикой
И Орфея искала,

В том саду безымянном,
В тот апрель или вечер,
Ты брела по дорожке,
И звенели серёжки.
                23 апреля 2012


***

Случайные встречи ведут в никуда, ниоткуда.
И ты вдруг находишь себя в ожидании чуда
В каком-нибудь сквере, на станции, в поисках важного
И непостоянство – как флаг – бьётся в ветре вчерашнего

Подвига, или случайности, или доверия,
Тебе очень важно остаться собой в этой серии,
Ты пишешь сценарий, себя распуская на ниточки,
О встрече жука-паука и малютки-улиточки.