Рухистия. На звание Народного телодвижиста

Остров Рухистия. Неизвестная рукопись Даниэля Дэфо
(Опыт географического и человековедческого исследования). Новая версия.

Наш корабль потерпел крушение в Море Безвестности, недалеко от  таинственного острова Рухистия. Я был, пожалуй, единственный с нашего корабля, кого буря, поутихнув, выбросила на этот остров.
- Спасен! – радостно возблагодарил я Судьбу, видя бегущих ко мне островитян. Островитяне показались мне безобидными дикарями, на бегу совершавшими какие-то непонятные мне телодвижения, не то исполняя ритуальный танец, не то демонстрируя боевые приемы.
Однако прежде, чем дать мне воды и хлеба, один из этих людей, который можно сказать совсем не корчился, назвав себя Анонимусом, потребовал подписать договор, где значилось, что я буду соблюдать все правила Рухистии. Иначе он предложил следовать своим путем, мимо острова. Оглянувшись назад, на все еще бушующее море, я, ни слова не говоря, подписал договор, приложив к нему свой большой палец, вымазанный  Анонимусом какой-то вонючей жидкостью.
После этого толпа полуголых людей, возглавляемая Анонимусом – привела меня в гавань, которой начинался город. Во время нашего похода я тщетно пытался заглянуть под капюшон предводителя нашей толпы. Мне показалось что Анонимус очень молод и строен. Во-всяком случае, голос его был на редкость приятен, хотя и строг.
Какова была центральная площадь столицы Рухистии? Великолепные постройки ее сияли белым мрамором. Справа от меня стоял пантеон каких-то полубогов, до пояса они были живые, а от пояса каменные, причем одни были каменные от головы до пояса, а другие от пояса до ступней.
- Это первые поселенцы Рухистии. Мы их зовем Великие Неизвестные. Их заслуга в том, что они оказались на нужном месте в нужное время, и с тех пор берегут свои места, чтобы никто их не занял. Но об этом несколько позже!
Мой главный провожатый сделал широкий жест рукой, как бы открывая мне панораму площади.
Слева гордой чередой очень медленно и торжественно шла процессия, каких-то счастливчиков, если судить по той радости, которую излучали их лица.
- Кто это?! – спросил я.
- Анонсы на Главной! – был мне короткий ответ.
- А что это такое? – удивился я.
- Потом узнаешь! – последовал лаконичный ответ.
Я обратил также внимание на три крошечных собачьих будки под ногами толпы Великих Неизвестных. Из окошек этих будок на меня таращились счастливые рожи незнакомых людей. Но чувствовалось, что кто-то сзади пытается за ноги оттащить их от окошечек, в которые они таращились, и этой счастливой троице приходилось вовсю отбиваться ногами.
- А  это кто? – задал я вопрос.
- Победители рейтинга – ответил мне Анонимус
- Пойдем, я тебе что-то покажу.
- Мы зашли…
… за другую сторону собачьих будок, и я увидел престранную картину.
Несколько сотен людей любезно раскланивались друг с другом, то и дело говоря комплименты, при этом каждый самым неделикатным образом старался задом или плечом оттереть другого от окошечка будки.
- Наш остров волшебный! – сказал мне мой Вергилий. – Здесь все не так, как видится поначалу.
И в самом деле, приглядевшись, я понял, что никаких будок нет, а среди сонма полубогов-полувеликих Неизвестных стоят три статуи, которые каждые десять минут заменяются новыми.
- Понимаешь, островитянин, который удостоится чести стоять на этих местах пользуется самой большой популярностью на нашем острове - Приглядись!

Я пригляделся и словно бы прозрел. Мне открылась совершенно другая картина  Центральной площади. Я увидел, что часть островитян были в золотых одеждах, мужчины – толстые, как воздушные шары, надутые спесью и нахальством, а женщины с дивными формами и коварными улыбками, источающими яд блаженства и высокомерия.
- Кто это?! – спросил я.
- Это – наши главные  рейтингисты. О, это особые люди! Вот тот, самый толстый и злобный, в бриллиантовом одеянии – это Бзд…кин, он так давно сидит на острове и так часто красуется в одной из будок, что удостоился даже Бриллиантовой Утиной Какашки – это наш главный орден.  Видишь рядом с ним того наглого малого, с дебильный рожей, похожей на масляный блин?! –  Это наш самый знаменитый исказитель танцев, которому танцевать ничто не мешает – и он многозначительно изобразил пальцами двух рук «очки», а может быть, имел в виду два каких-то других кругляшка, более подходящие к пословице о хорошем танцоре... 
- Теперь взгляни на ту юную Деву с полукилометровым бюстом. -  На самом деле это древняя старушка, которая останется вечно молодой до тех пор, пока будет в первой лопате рейтинга.
- Лопате?
- Да, так мы зовем первую двадцатку наших кумиров.
Заметив, что я заинтересовался толпой полуголых,  изможденных людей с протянутыми за подаянием руками, он презрительно произнес: 
- Это наш плебс. Никчемные, бездарные людишки. Они в самых дальних корытах рейтинга и влачат здесь самое жалкое существование. Их хижины составлены из разного мусора, кандидатских дипломов, орденских книжек, банановой кожуры, обложек опубликованных ими книг стихов и счетов за электричество.  Нет ничего более гадкого и убогого, чем зрелище их жилищ. Такая участь ждет и тебя, если ты не научишься говорить комплименты, улыбаться и демонстрировать  рухистику!
- Рухистику?! – изумился я!
- Да, это особые телодвижения, чтобы всегда попадать в такт с музыкой Рухистии.
- Но я не слышу никакой музыки!
- Ничего нет удивительно! – довольно воскликнул Анонимус! – в этом-то и вся трудность, что ее никто не слышал, но, тем не менее, каждый, подписавший Договор, должен соответствовать ее ритму! Страшись сделать какое-нибудь телодвижение против этой Музыки. Пойми, у нас на острове можно все, но только в такт с этой Музыкой! Нарушителей ритма ждут страшные кары – вплоть до того, что тебя могут снова выбросить в море, как нарушившего договор.
- Но как же можно попадать в такт музыки, если ее никто не слышит?
- Ты должен ее угадывать, душа будет тебе подсказывать чувством опасности, что ты на грани сбоя ритма, внутренний колокольчик будет позванивать тебе сильнее и сильнее, вплоть до набатного звона, что дела твои плохи. Впрочем, тебя не раз предупредят, что ты делаешь что-то не то, прежде, чем выбросить снова в море.
- Мы здесь - люди чести, и соблюдение взаимных обязательств, для нас – святое! – сурово заключил он и мне даже показалось, что глаза его сверкнули молниями из-под капюшона
Я согласно закивал головой, но весь внутренне сжался. Снова  быть брошенным в океан, в его ледяные волны, мне не хотелось. Тем более что, как бывший танцор и солдат,  и вообще человек кое-что повидавший в жизни, я подумал, что могу сделать на Острове Рухистия неплохую карьеру!
Анонимус понимающе кивнул.
- Странные люди на этом острове! – подумалось мне. – Взять хотя бы этого Анонимуса. Не будь на нем этого мужского хитона и капюшона закрывающего лицо чуть ли не целиком, я бы решил что он – женщина, и даже возможно, очаровательная, но не безумие ли воображать такое? Уж больно  властно он ведет себя. Однако, при первой же возможности я решил проверить свою  догадку


Остров Рухистия. Продолжение новой версии следует!

А ТЫ ВЫПОЛНИЛ СВОЙ ГРАЖДАНСКИЙ ДОЛГ, РУХИСТ?! ПРОГОЛОСОВАЛ ЛИ ТЫ ЗА своего НАРОДНОГО ТЕЛОДВИЖИСТА?!

Буду рад оказания помощи моему герою в виде баллов на его обустройство не острове Рухистия...