Чердак

Чердак деревянный на крыше январской
От ветра согнулся, нахохлился птицей,
С рожденья не знает ни печки, ни варки.
В оконце морозное месяц глядится.

Да что ему месяца тонкого призрак,
Всю ночь одному и скрипеть, и качаться.
На снег покосившись, ощерился тигром,
Готов развалитья с досады на части.

Шагнул в него в полночь старик исхудалый
И так же стонал во весь голос при этом.
Затем на железке тюльпанчиком алым
Затеплилось пламя из стопки газетной.

Запахло вдруг луком и варевом дымным,
И хлебом, и летом, и жёлтым песочком,
И чем-то весёлым, и чем-то ванильным -
Слезу обронили сырые досочки.

Согрелись, сомлели замёрзшие души.
Ну, если не души, тела двоих - точно,
Дай бог, чтоб союз их никто не нарушил.
Коробки, кастрюли, лоскутья, платочки

Годами пылились в обители нищей.
Всё отдано было ему, дорогому,
И гость, по размеру найдя полотнище,
Чердак обнимая, заснул будто дома.