Тётя Валя

     В этом доме всё не так. Не так, как должно быть и не так, как это представляют другие. Но зато здесь так же, как было тридцать лет назад и будет ещё долго, пока будет жива тётя Валя. А потом... И потом всё будет так же, потому что вряд ли что изменится в этом забытом Богом доме на окраине города и потому что он никому не нужен, кроме меня.
     В этом доме не принято говорить о искусстве и литературе, о истории и политике и вообще ни о чём , что может интересовать общественность. Здесь больше молчат, а если и начинается разговор, то обычно с обсуждения того, кто сколько выпил вчера, кто с кем передрался, кто сколько раз ходил в ларёк за бутылкой и кто кого встретил возле ларька. Так было всегда и ничего не изменилось.
     Не изменилась и тётя Валя. В той же зелёной юбке , которую я помню с детства, кофточке неопределённого цвета и глаза - такие же грустные, как и до того, когда убили Лену, так и после.
     Лена - моя подружка. Звонкоголосая белокурая девчушка, с которой мы дружили в детстве. Я уже не помню, откуда она взялась в моей жизни и поэтому мне кажется, что она была постоянно. И осталась - навсегда...
     Её убили. Кто и зачем - неизвестно до сих пор, просто в далёком девяносто четвёртом году нашей доблестной милиции не было до этого никакого дела, а сейчас уже - тем более.
     Тётя Валя - её мать. Несчастная пьющая женщина, до которой тоже нет никому дела. Кроме меня.
     Я люблю сюда приходить. Здесь - не так, как везде. Когда я вхожу сюда, то вся моя бурно кипящая жизнь с её насущными проблемами теряется за порогом этого дома и я остаюсь один на один с моим детством и юностью, которые отражаются в глазах тёти Вали. Мы просто сидим, много курим, я рассказываю ей о своей жизни, а она, как обычно,  тяжело вздыхает и молчит, периодически глядя то на меня, то в окно. О чём она думает, я не знаю. Может быть, о скоротечности жизни, в которой ничего нельзя изменить...