Шелест ветра

В краю, где в чести достархан и коран,
где льдами сверкают Небесные горы,
свой короб ещё не открыла Пандора,
и мир архаичен, скуласт, первоздан.
Там, в детстве азийском, как сон, безмятежном,
щербетное  лето и матери нежность,               
знакомый чайханщик, базар да казан.
А в утреннем парке, лучами согрет,
картавит арык, терпелив и смиренен,
и каплет на кипы лиловой сирени,
кораллово-розов,  диковинный свет.
Там в сумерках ранних  рассветной нирваны
над озером горным  текучи туманы,
и времени нет…
Там лбы обжигает полуденный  зной,
дыханье песков раскалённой пустыни
несут суховеи в барханной гордыне,
в их шелесте – хриплый напев горловой,
поверья седые о жизни, о смерти,
о битве и небе… И беркуты чертят
в потоках круги  над моей головой…
И матери голос, и шорох страниц -
кочевников  древние кличи ли, притчи ль,
и  эпос суровый, и старый обычай…
Путь звёздный омыт молоком  кобылиц,
бредут облака, как овечьи  отары,
о дружбе поёт манасчи сухопарый,
как плод, смуглолиц…

Но век изувечен, прими и трезвей,
дурманным вином межусобиц и розни
отравлены недра, и воды, и воздух…
И каменным Янусом, неба немей,
Евразии сторож – двуглавая птица -   
в смятенье и скорби глядит сквозь границы
в бескрайний  простор азиатских степей,
где в смене эпох полыхает мятеж
и грозные армии широкоскулых
раскосых племён, покидая аулы,
встают на голодный кровавый  рубеж,
мечты о земле и достатке лелея…
Над миром тревожная  тень Водолея
и трепет  надежд…