Глава 1

Сны часто подсказывают мне, в какой цвет раскрасить дни своей души.  В мягких переплётах ночей я становлюсь сама собой. Когда тёмно-синее звёздное одеяло накрывает мой город, я думаю о тебе. Я понимаю всеми своими мыслями, что мы впечатались друг в друга. Как красивый узор-мозаика на платье восточного падишаха.  Именно в тёмное время суток ко мне приходят в гости мои друзья - женские слёзы. Они остаются надолго в моей белградской квартире с двумя балконами. Почти до утра. Я захлёбываюсь своей болью. Падаю в поражения наших чувств. Меня сдувает ветром твоего безразличия в сторону лютых русских морозов. Тогда я кутаюсь в свои-наши воспоминания... Мне становится чуть-чуть теплее. Мои друзья-слёзы поселились во мне с тех самых пор, как ты решил, что наша любовь закончилась. Они оберегают меня от чего-то более страшного. Непоправимого. Как известно, если человек научился плакать, он преодолел расстояние своей грусти. Ему тогда становится легче. Грусть не может ему причинить вред. Многие боятся плакать. Думают, что таким образом проявляют слабость. Это не так. Я в этом убедилась.

 После того, как ты решил прекратить отношения, в которых проживали все мои самые нарядные воскресенья, в которых я научилась танцевать на облаках счастья, в которых наконец-то обрела твою верность, в которых с таким трудом смогла найти саму себя, я долго оставалась обездвиженной. В тот момент мне думалось, что моё тело полностью потеряло свою гениальную способность. Способность движения. Я помню, что вся Сербия отмечала приход весны, улицы пахли свежим, словно выстиранным ветром, люди шли вдоль домов и дарили друг другу мятные улыбки, а деревья просыпались от зимнего сна и радовали людей изумрудным цветом только-только распустившихся листьев. Мои соседи этажом выше, уже немолодая пара из Петроварадина, приглашали меня сыграть в карты и послушать тишину их спальни. Люся и Воислав всегда твердили мне, что если прислушаться к тишине в их спальне с тёмно-оливковыми гардинами, то можно услышать, как дышит их мёртворожденный ребенок. Чтобы их не расстраивать, я часто к ним поднималась на чашечку чая из липовых цветов и прислушивалась к тишине в их спальне…

 Но в тот памятный день ты мне сказал, что реальность, в которой жила наша любовь, искривилась. Тем самым деформации подверглись и наши чувства. Ты знаешь, я никогда не могла подумать, что ты сможешь меня разлюбить. Но, как ни странно, у тебя это получилось. Мастерски. В тот памятный день я не видела ни улыбок прохожих, когда торопилась на работу, ни распускающихся деревьев, ни той радости, которую дарила нам природа своим таким долгожданным пробуждением.