По пятому пункту

Среди жидовочек встречаются всё-таки замечательно красивые девчонки. Когда я говорю "жидовочки", вовсе не имею в виду унизить или как-то обидеть евреев, нет же. Антисемитизм чужд мне абсолютно, просто слово нравится, согласитесь, сочетание "еврейская женщина" звучит ну ваще ниочом, а вот "жидовочка"... Ладно, не суть. А суть как раз в том, что в молодости ужастно нравилась мне одна представительница богоизбранного народа - Леночка, красавица редкая, работавщая продавцом в магазине "Мода". Как только не пробовал я подкатить к ней шары, куда только не приглашал, от кино до самых дорогих кабаков, она ни в какую не велась на мои приставания, хотя держалась приветливо, вроде бы симпатизировала даже, но - на расстоянии, хоть ты тресни. Даже проводить себя после работы разрешала только до вечерней школы, где она училась в девятом классе. После учёбы её встречал каждый день отец и отвозил домой. В общем, я весь извёлся и уже собирался забыть о чувствах за невозможностью их реализовать, как вдруг...
 приглашает она меня к себе домой. На День рождения. В субботу. Ну, я, естественно, чувства реанимировал срочно и, окрылённый перспективой их всё-таки реализации, в субботу - по названному мне адресу, в костюме, галстуке и с цветами. Ну, флакон Дзинтарс в подарок, само собой. Правда, адрес слегка напряг, наш район с тем районом был в жёстких контрах, могли и отлупить запросто. Но это, согласитесь, хрень собачья, если ты имеешь перспективку на взаимность. Разве лиса думает про собак, когда лезет в курятник? Вот то-то!
 Выхожу из автобуса и иду по адресу, недоумевая слегка. Частный сектор, домишки обветшалые... Не очень смахивает на респектабельный район, где могут жить зажиточные люди, каким мне представлялся Ленин отец, каждый вечер приезжавший за ней в школу на личной Волге. Правда, у дома с нужным номером - высокий забор, ворота железные со звонком. Из-за забора пахнет шашлыком так, что сразу начинает урчать в животе, слышно, что во дворе народ шумит, крики, гомон какой-то.
 Звоню. Открывают. И я в ахуе. Табор! Гитары, монисто, чуть ли не медведь на цепи. Цыганята без штанов под ногами бегают, собаки лают, просто Содом и Гоморра в одном флаконе. Наколола меня моя евреечка, оказавшись вдруг цыганкой.

 Кстати, днюха была классная. Шашлык вкуснейший, народ цыганский приветливый, весело, шумно. Именинница - просто глаз не оторвать, так хороша.
 Народ расходился и разъезжался, когда Леночка вдруг предложила мне прогуляться. Давай, дескать, теперь я тебя провожу. До автобуса.
 - Хороший ты парень, Вовка. Нравишься ты мне. Но, сам видишь - не по пути нам,- говорит она,- нечего тебе у цыган делать, наши быстро в какую-нибудь историю тебя втянут, я потом себе этого не прощу. Не приходи ко мне больше,- целует на прощание и убегает с мокрыми глазами. А я стою как дурак и молчу.
  А что скажешь? Мне ещё раньше её двоюродный брат Руслан всё объяснил, когда мы с ним выходили покурить во двор;
 - Ты, парень, смотри! С Ленкой только если всерьёз, со сватовством, женитьбой, а иначе тебя на кусочки разберут, баронова внучка любимая всё-таки. Если таких планов нет - забудь дорогу сразу. А вот с её сестрой, Зоей, могу хоть сегодня свести, и недорого, всего за червонец
 Нет, не был я готов на серьёзные отношения тогда. Да и с Зоей за червонец не хотелось, а может, червонца в наличии не было, не помню.

А к евреям я с тех пор стал слегка попрохладней относиться. Вредный они всё-таки народ. Так и норовят обмануть.