Два поезда

I
Раскаленной удавкою гроз
Кто-то шею России зажал,
Красно-огненный злой паровоз
По сердцам, как по шпалам, бежал.

Газ шипел над кудрями дубров,
Убивали людей без вины,
И горели тела вместо дров
В жаркой топке Гражданской войны.

Час предателей, жутких калек.
Отвернись! Не смотри им в глаза!
Но нашелся один человек,
Что осмелился правду сказать.

Сквозь промозглую слякоть и муть,
Сквозь зарю кровянистых полос
Крикнул громче, сильней, во всю грудь:
“Этот поезд идет под откос!”

Но связали, скрутили его,
Даль залили в другие цвета,
Он поделать не мог ничего.
Гулкий выстрел, потом – темнота.

II
Наши дни. Тихо шепчется лес,
Подставляясь закатным горстям,
И летит белой стрелкой экспресс
По обычным железным путям.

За окном фиолетовый снег,
Вся округа в серебряных снах,
У окошка сидит человек
При погонах и грудь в орденах.

Небо плавилось в топке души,
Волновался он, сердцем горел,
Будто что-то доделать спешил,
Что когда-то давно не успел.

Вдруг – удар. Тепловоз застонал
Диким зверем в охапках сетей,
И в кабину приходит сигнал:
Дальше – пропасть, обрывы путей.

До свидания, синяя даль,
Милый дом и родные глаза,
Машинист нажимает педаль,
Но не слушают ног тормоза.

III
Всюду крики о скором конце,
Давка, ругань и скрипы дверей,
Суета, лишь один офицер
Не терялся и прыгнул скорей

На обочину, в лес за рекой,
Что дремал на закатной горсти,
Распрямился и голой рукой
За последний вагон ухватил.

Еле держится, бледный, как мел,
Но – ни шагу с железных полос,
Стук колесный еще погремел
И затих. Уцелел тепловоз.

IV
Удивленные рельсы дорог,
Удивленные проблески глаз:
“Эко сильный, да как же ты смог?
Ну, служивый, останься у нас!

Знать, не зря ордена на груди,
Чтобы нам не остаться в долгу,
Мы квартирой тебя наградим”.
А он тихо в ответ: “Не могу”.

Белым жаром горела луна,
Освещая вагоны с краев.
“Очень жаль, ну хоть выпей вина
За труды, за здоровье твоё.

Чтобы жизнь – как длиннющая нить,
Чтоб с худым и нерадостным врозь”.
“За здоровье не стану я пить,
Лучше выпью, чтоб крепче спалось”.

Выпил малость, всего ничего,
Поглядев на составы вдали,
И струя протекла сквозь него
Белым светом до самой земли.

И в словах нота грусти слышна:
“Заберите подарки свои,
И квартира мне здесь не нужна,
У меня ни детей, ни семьи.

Завтра утром в назначенный час
С нашим войском отсюда уйду,
Не могу я остаться у вас,
Я расстрелян в двадцатом году”.