В ритме ветра

***


Девяносто шагов
и луна между нами –
бледная бездна пути.
Раз, два, три –
даже метр с костылями
трудно бывает пройти.
Раз, два, три –
приросли – не отбросить,
я заключаю пари,
что взлетим в 31-ую осень
с рождества Золотой Зари,
что влетим
в бесконечную просинь,
только ты  гори/говори!
Слов маяк
в тёмном шорохе сосен
осветит души корабли.

Слов маяк…
Грузно шлёпнулись оземь
костыли –
и тотчас изнутри
проросли
два прекрасных и грозных,
два крыла…
И ты тоже, смотри:
ты летишь,
будто с крыльями создан,
я лечу, повторяя: «Пари!».
Мы летим –
ну, конечно же – к звёздам!
А луна –
что-то вроде двери.



***


Я в стиле ветра
и в ритме джаза
две чёрных кручу
педалины газа,
и в дали лечу
зелёного глаза,
куда угодила
с четвёртого раза.
Лечу и лучу
на Пегасе блестящем,
педали кручу
в здесь-сейчас настоящем.
И зелень подруг
взглядом вешнего бога,
и делает круг
восходящий дорога.
И листья берёз,
будто чьи-то веснушки,
и пух тополиный
из пушки-хлопушки.
– А-пчхи, – заключу,
возносясь по отрогам,
и скорость включу,
выше крон, да чего нам?!
Мы в стиле ветра
и в ритме джаза
из мышц выжимаем
энергию сказа:
росного, русского,
свеже-ручейного,
радостно-грустного
вечно-ничейного.



***


Времени меч заточив,
Словно Яр действоречив,
Света воин, слова маг
Силы слова поднял стяг –
За умы направил шаг –
Изгонять шумы и шлак,
Змею головы рубить,
Души мёртвые будить.

Воин света, слова маг,
Головы летят во мрак,
Мрак что плотный чёрный мяч,
Меч у воина горяч,
Меч и мяч,
Речь и ржач,
Слово/ скрежет/ чей-то плач/
Чья победа? Кто палач?
Кто на помощь мчится вскачь?
– Каждый словом к слову – сила.
– Друже! Где тебя носило?!
– Я теперь всегда с тобою,
словом к слову. Словом, к бою!
– Словом к слову – это сила!
Поле битвы оросила
речи чистая вода.
Растворила навсегда
мрака чёрного комок…
– Кто же тот, кто мне помог?
«Друже» скинула доспехи:
«Не всегда жена – помеха!».



***


А-А-А – поёт река,
О-О-О – ей вторит солнце,
У-У-У – гудят века,
Э-Э-Э – до век дотронься.

Е-Э-Э – увидишь свет
Костерка у древней ивы,
И-Ы-Ы – дымком согрет
Путешественник счастливый.

О-О-О – готовит плов:
Мясо, рис, морковка с луком,
О-О-О – тот плов из слов:
Радость, риск, надежда, мука.

Ы-Ы-Ы – добавил мысль,
И-И-И – имбирь идеи,
А-А-А – парами ввысь
Звуки песни полетели:

А-А-А – поёт река,
О-О-О – ей вторит солнце,
У-У-У – гудят века,
Э-Э-Э – до век дотронься.

(27.09.12)



***


Каким ты был в 60-х, папа?
Подводник,
Велогонщик,
Хулиган.
И денег по карманам кот наплакал,
И маму не особо в ресторан.
На острова –
С просоленной палаткой.
А после –
В заводской читальный зал.
Там книги пахнут запредельно сладко,
Билет читательский –
Билет куда-то за.
Ещё чуток –
И детская кроватка.
Залопотал,
Заговорил твой сын…

– Каким ты был в 60-х, папа?
Качая сына, сын отца спросил.



***



Опиши мне старинное кресло
В доме-храме с кипами книг.
Там свеча освещает треском
Лиц простых непроявленный лик.

Опиши спаниеля-любимца,
Что свернулся уютно у ног,
От свечи оживают страницы,
Со страниц улыбается Бог.



***


– Будет, будет, будет, –
поёт на ветке птица.
Снится,
что стаяли стены,
что именно с теми
Мы съехали с темы-
оскомины,
что именно с теми я.

Запах растений,
запах мистерий,
ветром вестей
веет весенняя
стать.
Самое время
встать.

Самое время –
встать.


***



Мы выпьем море,
взлетим на гору,
и кукиш гордо
покажем горю.

Воздвигнем город,
где страж Маори
рассеет морок,
прогонит свору.

Нам камни – слоги,
нам слово – бодро,
для бега – ноги,
для бога – бёдра.

Для сердца – солнце,
для звука – звёзды,
в двух звонких кольцах
мир снова создан.



***


Сначала родился я, и стал писать стихи.
Потом родилась она, и стала писать стихи.
Потом мы ходили, не взявшись за руки,
Попутно листая культуру и быт динозавриков,
После чего она разучилась дышать,
Я разволновался и вылил воды ушат,
Из океана прямо ей на лицо,
Она, схватив Садовое кольцо,
Натянула его на палец.
Ушла, не попрощалась.
Я не плакал и не ходил искать –
Вернётся! А пока пора спать.
Проспал вплоть до её прихода.
Приход что надо был, приход как порох.
Планета старая рассыпалась как пух,
Планета новая образовалась: Бух!
Я руку протянул: нет больше двух,
Она и я – один мятежный дух.