Птица

Гордыни вняв синица взмыла,
Стремясь достать небес надир.
Все силы тела в то вложила,
Чтобы оставить тленный мир.

Желала поравнится Богу,
Став частью яркости звезды.
Хотела амбру пить из рога,
Напиток искренне слезы.

Махала силы не жалея,
Забыв, что тело не душа.
Стремилась вверх нугой лелеясь,
Как дымом ввысь парит свеча.

Земля ее не отпускала,
С ветрами все кидая вниз.
Из гроз кульбитом укоряла:
-моё дитя ты, Бога приз.

Но тварь уверовав, что птицам,
Дано послушав лишь себя,
Стремится в дальние зарницы,
Где сила только от пера.

И понеслась все стервенея,
Все злясь на мир и облака,
Все выше, вышиной радея,
Забыв, что родина земля.

Из сердца птицы непослушной,
Безумно рвался боли крик.
Не может злоба быть радушной,
Обида жизни не родник.

Не понимая, что творится,
За что так тяжек ей удел.
Беспечно птица все стремится,
Туда где мозг ей повелел.

Но тают силы церкви воском,
Огонь богов ей крылья смял,
Сжигая перья чисты, с лоском,
Надежды в уголь превращал.

Ударил Бог своей любовью,
Летунья стоном будь-то в хор,
Перечить смела свету болью,
У вечности ища укор.

Ответил Бог ей удивляясь:
-Ты бьёшься к правде жёстко, в кровь?
Но в одиночестве нет рая,
И не трепещет в том любовь.