Сильвия Плат

Она вставала в пять. Ей не спалось
По утрам. Она ревновала мужа
И целовала дочь. Потом она садилась
За стол – в одной ночной рубашке
И писала без рифмы, писала по-английски
Нанизывая слово за словом
Повесть о том, что она знала
Видела сквозь, понимала до самой сути
Она не боялась и не стеснялась,
Впрочем, нет, и боялась и стеснялась
Но желание рассказать было сильнее
Приказа молчать, о том, в чем так стыдно
Признаться. Хуже измены, позорней обжорства
Даже не гомосексуализм. Депрессия,
Модная нынче болезнь, а тогда
Она считалась просто сумасшедшей
Ее лечили инсулином. И вылечили,
А потом она вышла замуж
И уехала в Англию. А книги ее стихов
Продавались плохо, и никто не знал,
Что она войдет в десятку лучших поэтов
Она ревновала мужа, писала стихи
И думала о том, что всегда есть выход
Которым она однажды воспользуется,
Отменив правила, отказав миру
В праве быть. Что она могла сделать
Так радикально, чтобы отменить приговор?
Она поступила так, как подсказало ей сердце
Печальное сердце, мы думаем, что оно обмануло
Ее. Обмануло ее ожиданья. И это было убийством
Она не виновата
И когда мы снимаем о ней кино,
Мы убиваем ее снова и снова.