Две неудавшихся судьбы...

-Привет! Ты как?

-Еще живу тобою… и знаешь, что-то в этом есть… Не жмись у двери – можешь даже сесть,  что не иссушена тоскою? И не погас привычный блеск? Ты весь дрожишь… не от простуды? Так может «красного» стакан?  Да вижу я, что ты не пьян… куда собрался? На этюды?

-Есть у меня… один, тут… план…

-Мой хочешь написать портрет? На фоне осени багряной… длинноволосой и румяной, по истеченье стольких лет… Я понимаю – ты не пьяный, да только веры тебе нет. Ну, что ты мнешься у порога, поставь мольберт… вон там - в углу, а помнишь розы на снегу? Блестела инеем дорога… как ты боялся, что сбегу…

-Тебе наверно показалось…

-Ой, не смеши меня… герой! Я ж двадцать лет жила с тобой… Ты посмотри, как сердце сжалось, ну что киваешь, как немой. Ты к нам пешком, не на машине? Горячий кофе, не остыл? А как там твой «надежный тыл», давай, рассказывай о сыне, он там нигде не начудил?

-Растет сынок, пора жениться…

-Ну, ты скажи, какая прыть…
 
-Как ты? Сумел меня забыть? Со Светкой будешь разводиться… ну, значит, так тому и быть.

-Мы с ней давно уже не пара, ты помнишь я тебе звонил… и час об этом говорил, а ты тогда меня «послала»… сказала, чтоб я не чудил…


Таким неспешным разговором… две неудавшихся судьбы,  не расшибая больше лбы,  с налетом грусти и укором, без канонады и стрельбы, про жизнь свою бубнили хором…

Печальны
времени этюды,
в них «двадцать лет»… как приговор!
Как долго длятся пересуды.
буравит мысли… всякий
вздор…

Все так
обыденно и странно…
буквально пара лишних слов,
в порыве сказанных, случайно –
смертельный яд…
уже готов!