19. Светлячок на куриных ножках

          На следующий день к вечеру привезли  стеклопакеты и двери. Игорь ездил заказывать их аж в город.  Строители аккуратно выгрузили все на землю и составили вдоль стены нового дома.  Прошка, как всегда, оказался в зоне самых активных действий и придирчиво  осматривал выгруженное приобретение. Сначала он  пересмотрел все двери, что-то бормоча себе под нос. Постукивал, принюхивался, недовольно фыркая. Мотя с интересом наблюдал за домовых с крыльца Гнездышка. Но когда дело дошло до пластиковых окон, домовой подпрыгнул, как ужаленный и ринулся в старый дом, споткнулся, перелетал через кота и вкатился в  сени.
          - Хозяйка! Хозяйка! – заорал он. – Беда!  Это не окна! Нам такие не нужны!
          - В чем дело, миленький? – Инга попыталась успокоить взволнованного Прошку ласковым голосом. – Ты что так кричишь?
Но тот возбужденно носился от стенки к стенке, размахивая руками и причитая:
          - Хозяйка, пойди и скажи им, чтобы увозили эту гадость! Нам живые окна нужны! Живые! А этот ужас наш  дом не захочет!
          - Подожди, дорогой. А мы разве…  спрашивали у дома, что он хочет? Мы же даже еще и не разбудили его… Может, это ты не хочешь такие окна? А? –  и Инга с улыбкой потрепала домового по косматой голове.

 Но Прошка сердито сопел:
          - А то ты не знаешь, что я и дом – неразделимы! … Раз я не хочу, то и ему не надо! … А не послушаете меня, увидишь, что будет.
          - Хорошо-хорошо, - поспешила согласиться Инга. – Давай теперь спокойно объясни, какие именно окна нужны дому?
          - Окна с деревянными ра-амочками!  Только такие! – по-прежнему горячился  Прошка.
          - Вот как? … Так для этого дерево срубить надо. А разве дриадам это понравится? – осторожно возразила Инга.
          - Ишь, какая грамотная стала! С ними договориться можно, это – раз!
          - А два – на складе есть уже готовая древесина из здешнего леса, - вмешался в разговор Егор. – Тутошнюю древесину тоже по особому обряду берут…  Хранительница леса спрашивает у дриад, какие деревья они отдать могут. И за этот дар сажают точно такие же, только молодые.
           -  Ага… Понятно… Я согласна. Сейчас поговорю с мужем. Только вы объясните мне, темной и непонятливой, почему окна должны быть именно деревянными?
Домовые переглянулись.
           - Положено так, чтобы живые окна были, и все! – поставил точку Прошка.  Но Егор, видимо, как более умудренный, ударился в философию:
          - Хозяйка, нам, домовым, все равно – почему и зачем. У нас есть «надо» и «не надо», «можно» и нельзя»… Но я, все-таки,  попробую объяснить. Ну,  вот сама подумай, через что можно проникать из одного мира в другой? А?
          - Ну, и через что? – заинтересовалась Инга.
          - Только через дерево и воду. Можно и через камень, но  труднее. Соображаешь? Значит, если в доме много неживого, то и нам, домовым, переход туда-сюда затруднительным будет. Да и дом будет живым только там, где живое есть. А еще – в живом   магия есть… а в неживом – нет ее…

Егор еще собирался что-то сказать, но Инга его перебила:
          - Думаю, ты прав, Егорушка. Натуральный материал и искусственный –  это большая разница. Хорошо, пойду разговаривать с мужем. – И она вышла во двор как раз в тот момент, когда мужчины, закончив перекур, собирались заносить все в дом.
          - Игорь, - обратилась она к мужу, - разговор есть… срочный и важный.
          -  Ну, что там у тебя произошло? – недовольно отозвался он.
          - Окна придется заменить на деревянные, - совершенно невозмутимо сообщила Инга.
          - Ш-што?! – почти  рявкнул он. Тут же взоры окружающих были обращены на супружескую чету.
          - Понимаешь, - вздохнула Инга, - так надо. Прошка против пластика.
Игорь  сжал губы  и от досады ударил кулаком о ладонь.
          - Ч-черт! … Дурдом, –  прошипел он сквозь зубы.
Видимо, их разговор был услышан  копошащимися возле дома мужчинами.
          - Так что с окнами делать? Назад загружаем? –  раздался чей-то веселый голос.
          - Загружаем, - устало отозвался Игорь.
          - Не грусти, брат! – засмеялся Михаил, принимающий с самого первого дня появления Ивановых в деревне активное участие в  их делах . – Это еще  цветочки… А все ягодки – кхе…впереди…

Он подошел к супругам и, обняв обоих за плечи, тихо проговорил:
          - Мне пришлось пять раз мебель переставлять, пока  наш… угомонился. Так что, мужайтесь.
Слова Михаила несколько подняли настроение измотанного за последнее время Игоря, и он, улыбнувшись, подмигнул Инге.
          - Я тоже хочу тебя обрадовать, - хитро прищурившись, сказал он. – Есть здесь мужик… камины хорошо выкладывает. Так что…  до полнолуния успеем.
         - Замечательно, - отозвалась Инга и чмокнула мужа в щеку.

          В суете да делах время быстро бежит. Вот уже и очередной день на исходе.  Смеркалось.  Потянуло прохладой с реки. Инга, выйдя на порог, с нежностью любовалась Светлячком, который еще не знал, что он  Светлячок и мирно дремал, как  любой новорожденный. Сегодня на нем уже  красовалась новенькая входная дверь. Инга решила не нарушать сложившийся ритуал и отправилась в очередной обход  своего любимца.
           Обычно оба домовых и Мотя всегда были рядом с ней в  такой момент. Но сейчас Инга обнаружила, что привычной свиты нет. 
«Ну да ладно… Сама похожу» - решила она и, осторожно нажав на ручку двери, вошла в дом и тут же наткнулась на всю троицу, сидящую рядком на нижней ступеньке внутренней лестницы.
          - Ах, так! Без меня, значит?! – притворно рассердилась она.
          - Тссс, - прижав палец к губам, произнес Егор.
          -  А что тут происходит? – удивилась Инга.
          - Рождение шедевра! У нас творческий процесс, -  тихо и торжественно сообщил Егор.
          - Песню для дома, что ли, сочиняете? – догадалась Инга.
          - Ага.
Инга, не скрывая любопытства, присоединилась к компании. Прошка сидел, закрыв глаза, и тихонечко раскачивался из стороны в сторону. Мотя усердно тарахтел, как трактор. Видимо, под эти звуки, Прошка пытался оседлать Пегаса. Наконец, ему это удалось, и  он начал декламировать нараспев:

           - Разбу-уженный   с-све-етом  плыву-ущей  луны-ы
             И пе-ервым лучо-ом восходя-ящего со-олнца,
             Просну-улся наш до-ом, и лету-учие сны-ы
             Умча-ались в откры-ытое на-астежь око-онце.
             Как зва-ать тебя ми-илый? Отве-етил – «не зна-аю».
             Так во-от, Светлячок ты, хоро-оший наш…

           - Мя-ау, - завершил строфу Мотя с глубокомысленным видом ментора.

Наступила тишина. Инга вопросительно посмотрела на свою свиту, внезапно впавшую в транс. Но  ожидание затянулось.

          - Замечательно, -  на всякий случай шепотом произнесла она.
          - Угу, -  согласился Егор, не  изменяя  серьезно-восторженного выражения лица. Наконец,  Прошка открыл глаза, а Мотя изменил положение хвоста.

          - Вы слышали? – восхищенно прошептал Прошка, - дом  мне ответил!
          - И что он сказал? – поинтересовалась Инга.
          - Да не сказал, глупая! Он застучал!
Инга и вправду уловила легкое постукивание, но никак не связала это с происходящим.
          - И чем это он? Как? –  осторожно попыталась она выяснить, рискуя оказаться  еще хуже, чем  просто глупая.
          - Э-эх! – махнул рукой домовой-поэт, - это как в утробе младенец ножками стучит! Поняла?
Ошарашенная Инга на мгновение забыла выдохнуть.
«Ничего себе! Дом ножками стучит… Еще немного, и я совсем сойду с ума»
           - Ребята, вы уж меня извините, но я пойду. Хорошо? Что-то устала за день, - сказала она и вышла под звездное небо… 
          Всю эту ночь ей снился Светлячок на куриных ножках.