Философия сонета

ФИЛОСОФИЯ СОНЕТА (Предисловие к сборнику).

Неожиданно для себя я начал писать сонеты. Почему сонеты, я понял недавно. Удивительно и другое. За полгода работы я написал 550 сонетов. Это больше, чем написали Петрарка и Шекспир вместе взятые за всю жизнь (не забавно ли?). В сборник «Сонеты на тему» вошло 434 сонета этого цикла. Но это пока информация о важном событии в моей жизни.
На самом деле я хотел бы поделиться своим мнением о том, чем сонет отличается от других жанров поэзии. Разумеется, с моей точки зрения.
Многие выдающиеся поэты делали попытки писать сонеты. Мне кажется, что я обнаружил некоторое ухудшение поэтического уровня. Сонеты были слабее, чем другие стихи этих поэтов.
Не буду голословным. Чрезвычайно требовательный к себе и удивительный Осип Мандельштам писал порой такие стихи, которые открывали новые поэтические миры и которые невозможно читать без восхищения. Он даже написал пару хороших сонетов - «Казино» и «Пешеход».
Позже он перевел пять сонетов Петрарки с эпиграфами на языке оригинала и хотел, чтобы они были размещены на страницах его сочинений, а не в переводах. Вроде бы пишет тот же поэт (почерк у выдающихся поэтов очень характерный), но они бесцветны. Это меня удивило и даже огорчило. Он, который написал цикл гениальных восьмистиший, вдруг споткнулся о четырнадцать строк сонета. Много позже я прочел у Надежды Мандельштам: «… существенно отношение О. М. к современному сонету. По его мнению, сонет возможен в наше время только как форма для шуточных стихов» . А это уже обида поэта, что сонет ему не дался (наподобие вывода, к которому пришла лисица в басне Эзопа-Крылова «Лисица и виноград»).
Еще более я удивился, прочитав сонеты любовного цикла великого поэта и драматурга Гарсии Лорки. Та же невыразительность, порой особенно заметная из-за чрезмерной чувственности. «Сонеты из Китая» выдающегося поэта двадцатого столетия Уистана Хью Одена меня просто расстроили. Мне вдруг представилось, что 14 строк сонета содержат в себе магию, которая не всем типам мышления и таланта доступна. Это выглядит несколько самоуверенно, но к такому выводу я пришел после написания своего собственного цикла сонетов, когда понял, в чем разница между стихами, которые я писал раньше, и сонетами.
Вернемся к истокам сонета. Зададимся вопросом, почему эта форма поэтического жанра прижилась и обогатила европейскую поэзию. Четырнадцать строк - оптимальная длина стихотворения. Их вполне хватает, чтобы развернуться, полностью высказаться. Однако важнее другое. Я не специалист, поэтому мои рассуждения являются моей личной «дорожной картой». И все же. В других поэтических формах не обязательно вводить обобщение или завершающую мысль в конец стихотворения. Графическая структура сонета требует этого. Итак, по порядку.
Все о сонетах можно найти в справочниках и статьях, включая “Sonnet” в “Wikipedia”. Но эта информация не подчеркивает главного: в чем отличие итальянского и французского сонетов от английского, не в смысле структуры, а в смысле развития поэтического текста.
Сначала о Петрарке и его знаменитом цикле из 317-ти сонетов, посвященных Лауре. Это сонеты о любви к даме, которой, может быть, и не было вовсе в его жизни. Сонет как поэтический жанр был создан до Петрарки, но только его лирический цикл способствовал распространению сонета как поэтической формы.
У Петрарки были чрезвычайно жесткие требования к форме. Время было фанатичное, насыщенное многими формальными ограничениями. Мне порой кажется, что в то время писать сонеты – это как писать иконы, хотя в душе художника, возможно, и было желание создавать реальные портреты.
Жесткая структура итальянского сонета зачастую была неприемлема для творческой свободы поэтов, поэтому нередко поэты отклонялись от нее. Особенно в этом преуспели английские стихотворцы. Когда же появились сонеты Шекспира (154 сонета), простые по гениальности, то не осталось сомнения, что существует и английская форма сонета.
Многие европейские поэты вносили свое понимание в тему сонета и в рифму, однако 14 строк сонета с двумя заключительными терциями или «шекспировским» заключительным двустишием оставались неизменными.
В наше время использовал форму сонета Иосиф Бродский в своем знаменитом цикле «Двадцать сонетов к Марии Стюарт» и в ряде отдельных сонетов. Почему он выбрал форму сонета, я не знаю. Но сделал он это блестяще. Не в смысле использования формы. Просто замечательная поэзия. И вот тут хотел бы обратить внимание на факт, что от сонета у Бродского осталось только четырнадцать строк, и его сонет только этим отличается от любых других стихотворных форм. Однако при этом Бродский полностью освободил сонет от всех ограничений, включая рифму. Он всегда был реформатором, и у него получалось. Хочу заметить, что из всех форм записи сонетов, бытующих в мировой литературе, Бродский выбрал английскую форму записи сонета сплошным текстом, без разделения на строфы, без структурирования. При этом ритмический строй сонетов разный. Так он чувствовал свободу и сумел сохранить собственный стиль и интонацию в цикле «Двадцать сонетов к Марии Стюарт».
Теперь позволю себе вывод. Формы сонета в том виде, в котором их использовал Бродский, расширяют возможности сонета. Это делалось и раньше. И в этом смысле поэт  освобождается  от обязательств перед формой, а с другой стороны - сонет потерял важное открытие Спенсера и Шекспира: он должен заканчиваться новеллистически, неожиданно, с обобщением или подведением итога. Яркий пример тому 56-й и 66-й сонеты Шекспира, которые, с моей точки зрения, являются вершиной сонетной техники. Уже у Петрарки в выдающемся сонете 1 «В собранье песен, верных юной страсти …» мы можем найти тот метод изложения поэтической мысли, который был доведен до совершенства Шекспиром. И Пушкин это почувствовал, когда свой «Сонет» иронически закончил призывом пользоваться этой формой. Ирония блестяще завершила сонет, хотя сам Пушкин не пользовался формой сонета. Для того чтобы выполнить подобное требование, надо мыслить совершенно иначе, чем когда пишешь в любой иной стихотворной форме. Новеллистическое завершение стихотворения  сближает сонет с техникой написания Эзоповской басни или новеллами О. Генри. Странно, но сходство мне видится. Что касается поэтического замысла и прочих атрибутов хорошей поэзии, то все зависит от соответствия таланта форме сонета. Что это значит?
Сонетом может писать любой автор. Но у большинства авторов сонет мало чем отличается от других стихотворных форм. Дело не в одаренности поэта (тому пример Мандельштам, Лорка или Бродский). Важнее всего соответствие таланта форме сонета. Сонеты Бродского написаны прекрасно, но вряд ли даже он сам мог объяснить, почему ему потребовалась форма сонета. То же самое можно сказать о знаменитом сонете Уильяма Вордсворта - «Сонет, написанный на Вестминстерском мосту 3 сентября 1802 года».
Таким образом, нивелируется суть стихотворной формы. Почему бы и нет? Ан нет, потому что это уже не сонет, а 14 строк стихотворения.
У Петрарки, Шекспира, Дю Белле, да и у многих поэтов, удачные сонеты - это те, которые содержат ярко выраженное окончание. Для других стихотворных форм такое требование не обязательно. Тонкая штучка сонет, так мне кажется.
***
Теперь я могу предложить читателю познакомиться с моими сонетами. Сонеты, которые вошли в данный сборник, получили номера. Прошу только принять во внимание мое основное кредо: сонет нельзя писать, как обычное стихотворение; его форма диктует соответствующую структуру не только поэтического текста, но и самой мысли.

Август, 2012