Ночь на площади

НОЧЬ НА ПЛОЩАДИ

А я опять бродил по площадям,
По голым паркам,
                набережным гулким.
Не столько грустно,
                сколько непонятно
И потому обидно было мне,
Что снова увезли её куда-то.
В машине синей,
                тускло освещенной,
Приятель мой её за плечи обнял
Движением привычным и усталым,
Но вздрогнула
                и замерла она…
Остановился  я
                и огляделся:
Увидел снег, мерцающий на рёбрах
Гранёного ночного фонаря,
И листья, уцелевшие случайно
На кончиках ветвей, -
                и улыбнулся:
Ведь есть на свете кое-что другое!
Вот этот снег –
                он пропадет к утру,
Уйдёт в траву
                тяжёлой мутной влагой, -
И улица, и тот фонарь старинный,
Он, может быть, и Пушкину светил
Всё так же ровно,
                так же отрешённо.
Он освещал кареты, колымаги,
И кожаные фартуки, и шапки
Извозчичьи, присыпанные снегом,
Разъезд гостей весёлых
                и развязку
Давным - давно случившейся любви…
Предательство,
                предательство какое!
Не я её впервые целовал,
Не мне  винить её за вероломство,
Не мне  искать её по переулкам,
По площадям и набережным тёмным, -
Со мной стряслась нелепая любовь,
Со мной одним – она не виновата,
Пусть уезжает – мне не тяжело.
Пусть не увидит тающего снега,
Дрожащих листьев, жарких куполов,
Куда-то уплывающих кварталов
И синего простора над Москвой –
Осеннего спокойного простора
Пусть не увидит…
                Это только мне
Доступно всё
                и всё понятно стало,
Как будто я живу во все века.

                1965