Перуновы узлы. 1. Ведун

Перуновы узлы.
 Узел первый. Ведун.

  Издревле русичи не тако глагол миру являли, яко  подьячии в приказах писахом, кривду выводя на пергамент, подчищая да подправляя самосканные словесы летописцев.    Палимпсесты да сказания олонечьи тому порукою. Иначе мысль их витала в Перуновых высотах. Не в дубе и сосне Перун,  убо в сердце и в звоне меча-булата воинова. Те времена были таковы, что резали мы руны Перуновы на досках, на носах ладей драконовы головы тесахом, носили рубахи из льняна полотна, лапотки из лыка,  луки ладили из черемухи пахучей, стрелы из тальников, бо зело дороги были медь да чекан-железо. Звались мы тогда кривичи, родимичи да вятичи, а опрежь нас живяхо по тем же дебрям, рекам  да озерам чудь-чухонь, поклонявшаяся медведю с лосем да варяжья  рать набегами опустошавшая наши вежи наведывалась. 

 Перун ведуна из облаце зрит. Ведун, волхвуя, видит –кому какова судьба выпадает. Ведунья в плошку с зельем  веремным смотрит  да зрит, как витязь в поле по ветру бунчук простёр. Сварожич прыщет стрелы-лучи на пути перепутья, лада сердоболится о своём  донюшке,  злату косу заплетая текучей как Пинега- река голубою лентою. Идут варяжьи струги по той реке. Быть сече.  Ведает ведунья о том да не обронит вещего слова. Бо Олаф Рыжий давняя зазноба  Ирины-Ингрид по прозвищу Ужиная Коровлева.  Высится поветями изба Ингрид у края бочажинного болота. В купальскую ночь скинет Ингрид   рубище и  водит хороводы с русалками, возложив на голову корону из кувшинок. Знает Ингрид силу болотных трав, приворотные заговоры ей ведомы. По прозвищу Ужиной Королевы и наша вежа Ужанихой зовется. Это хоть с посохом по суху, хоть по воде  босиком – от Пскова – града день да ночь ходьбы. Намедни ходил я во Псков –град мимо скита пустынника Филофея, заглядывал в его книги зело учёные. В одном только титульном вензеле заплутал, как в прибрежном диколесье, кугда, было дело, ходил с маманей да Анютой по ежевику.  Дивно и сутемно. Имена Христа и Марии под титлами, как  кузня Михайлы под кровлей. В той кузне и сковал Михайло мне меч для сечь.  В Нове городе  смута. Посадские князя изгнали. 

 Спросишь, как я ведуном стал, как спознался с тайнами вещего слова , заветных порошков и ядовитых отваров, которые  даруют колдуну способность находиться в провидческом  оцепенении между жизнью и смертью, зреть времена , закрытые  для обычного ока?  А через то, как мальчонкой  попал в полон  к Олофу  Рыжему.  Меня да соседскую  Лелю захватили  свирепые викинги , спалив нашу вежу до тла. Рос я во фьёрде  скалистого мыса.