Хочу Новый год

ХОЧУ НОВЫЙ ГОД.
Наташа стояла у окна и смотрела  на занесенный снегом двор.  У самого окна росли две рябины, по осени они горели ярко оранжевыми  полновесными гроздьями, но как-то по первому снегу налетела стая свиристелей. Птицы были крупные с хохолками и чуть красным отливом, а хвостики их были ярко желтыми, как будто кто-то окунул их на секунду в краску, да, так и оставил. Они нагловато и по-хозяйски  расположились на деревьях и за пару-тройку  часов  обчистили их почти полностью, оставив только буро-оранжевые остатки на свежевыпавшем снегу. А следующий снегопад  полностью скрыл  следы их пиршества и ветки рябин стояли голые и  пустые и ветер уже не качал их как раньше, а  гулял беспрепятственно и свободно. В самом уголке двора там, где был выезд на шоссе,  со вчерашнего дня расположился елочный базар. Приехала большая фура, и елки просто густо натыкали в сугробы, оставив небольшой коридор для покупателей. Покупателей было мало.
Она любила  вот такие воскресные дни, а особенно позднее утро, когда муж еще спал, а малыш не кричал, беспокойно переворачиваясь в кроватке. Это были хорошие часы. Редкие часы, когда она была предоставлена сама себе, и никому ничего не нужно было подавать, мыть, убирать или готовить. Наконец она услышала, как проснулся Виктор и пошел в ванную комнату. Она, вздохнув,  вышла на кухню, и пока не было хозяев квартиры, завела блины. Она любила их печь на двух сковородках, но это дома в деревне, а тут у чужих людей приходилось обходиться одной. Это было не так удобно и дольше, но она уже привыкла и почти не замечала этого.
Оставив пару блинов для дочки хозяйки. Наташа перешла в свою комнату с аппетитно источающей жар и аромат горкой блинов на тарелке. Виктор уже ждал ее, и нетерпеливо посматривал  на коечку с малышом. Ему хотелось поесть, пока Сережка не проснулся.
-Садись скорей. Я уже все приготовил.
-Скоро Новый год!- Сказала Наташа.
-Через неделю.
-Хочу настоящий.
-Это какой?
-С елкой  натуральной из леса… … лучше пихточкой…
-Хозяева же купили,… стоит на балконе.
-Видела. 
-Наверно скоро поставят.
-Хочу у нас.
- Две елки в одной квартире? Где ее разместить?
-Хочу совсем маленькую.
-Когда ты была беременная, и тебя посещали  бзыки,… я понимал,… и мирился,… но что теперь?
Наташе не хотелось продолжать разговор. Они надолго замолчали, только ели и изредка обменивались красноречивыми взглядами.
-С Нового года наверно повысят квартплату…- сказала она вновь, так как молчать было очень тягостно.
-Скорей всего.
-Может нам съехать. Все прискучило. Каждый день одно и тоже.
- Они же не сами повышают,… инфляция,… тарифы, …у других лучше не будет,… а к этим уже привыкли.
-Может они не повысят?
-Я поговорю.
-Ты только обещаешь.
-В этот раз точно.
-Что с долгом?
-Я заезжал. Уговорил.  Сказали, еще подождут,- грустно улыбнулся Виктор.
-Это  хорошо.
-Ничего хорошего. Это последняя отсрочка.
-И что потом?
-Говорят, отдадут  нас коллекторам.
-Это страшно?
-Доброго ничего нет. Это их работа выбивать долги.- Со вздохом сказал он.
-Что с нас взять?
-Не знаю… лучше об этом пока не думать.
-Сколько у нас есть времени?
-Месяц, может чуть больше…
-Целый месяц. Это прекрасно. То есть ничего… еще долго. Но меня не это волнует сейчас,… это от нас не зависит. Хочу настоящий Новый год как в детстве,  что бы было как у нас дома, с елкой.
-У нас нет игрушек.
-Я могу позвонить маме. Она приготовит для нас мои любимые игрушки.
-Зачем старье собирать!
-Это не старье.  Я люблю. Золотой орех, домик на курьих ножках. Можно взять ракету она, правда, старая  с шестидесятых,… наверно после Гагарина выпускали такие.
-Еще чего?
-Бусы… но  они немного того…часть звеньев уже разбилось и деда мороза. Деда мороза обязательно, за него мне всегда клали подарки. Ты мне положишь подарок под елочку.
-Наташа… ну чего ты начала. До твоей мамы ехать  двести километров за какими-то игрушками, которые если и выкинешь,  никто не подберет.
-Ты ошибаешься.
-Конечно. Ценность. Раритет.
-Хочу. Может еще и мяса привезти по пути.
-Ну и куда мы с игрушками потом…по съемным квартирам,… где хранить… вообще,  что этот разговор пустой продолжать!
Заворочался заплакал  Сережа. Наташа сменила пеленки, покормила его.
-Пойду в магазин схожу, - сказала она неуверенно.
-Я же все купил.
-Детское питание  кончается. Схожу. Просто прогуляюсь.
Елочный базар, который она видела из окна, оказался больше чем она думала. Он загибался и выходил краем к универсаму и почти полностью окружал киоск «мороженное». Она очень долго ходила, а два продавца сидели в машине и не реагировали. Наконец один с большой неохотой вышел, и недоверчиво оглядывая  ее, встал около нее, молча.
-Почем?- Показала она облюбованную елочку.
Он сквозь губу ответил.
-Сколько!! Сколько!- Не удержалась Наташа.
Продавец вновь сел в машину даже не удостаивая ее взгляда.
Когда она вернулась, в комнате царило беспокойство. Виктор носился с Сережей, нервничал. Наташа разделась и приняла малыша и тот почти сразу успокоился.
-Черт знает что,- возмущался он, - у тебя молчит, у меня с ума сходит. Ты где была?
-Заходила еще елки смотрела.
-И что?
-Совсем с ума посходили!
-А я говорил. Ты не верила. Сама убедилась.
-Позвоню маме.
-Так продолжается…
-Хочу Новый год. Хочу хоть на недельку не думать  ни о чем таком, просто смотреть и радоваться.
-Пожалуйста, прекрати!
-Все равно эта операция не такая безобидная, как они говорят.
-Ну, знаешь, они же сказали, если не будет осложнений все уже сотню  раз проверено, и ты не первая и не последняя.
- Это если их не будет.
-Постучи по дереву.
-Хорошо. Стучу.
-И не каркай. Анализы у тебя прекрасные, ты молодая и полная сил. Клиника одна из лучших  в городе.
-Им лишь бы деньги взять, а я устала об этом думать… и хочу,  как детстве  засыпать и чтобы рядом была елочка, чтобы можно было протянуть руку и пощупать ее, и чтобы она пахла счастьем, мандаринами, чтобы под подушкой лежала большая шоколадка.
Наташа заплакала. 
- Вот и слезы. Я уже купил тебе и шоколадку и мандарины, только не говорил раньше времени. Ну, правда!
-Когда елка, я всегда загадывала желания,  и они сбывались.
Она стала плакать громко навзрыд.  Заглянула хозяйка.
-Что у вас?
-Да так. Женские слезы, свою елку ей надо,– ответил ей Виктор,- сейчас пройдет.-  Она пожала плечами и ушла.
Вечером хозяева поставили в зале большую елку,  в ведро с мокрым песком.  Ведро обернули марлей в несколько слоев и обложили ватой.  Ящик с игрушками,  который заботливо принес с лоджии хозяин,  быстро опустел, а елка нарядно засверкала большими зеркальными шарами. Прошло примерно полчаса, и она услышала осторожный стук в дверь.  В проеме возник  хозяин. Это был большой неуклюжий мужчина, не старый,  но  рано поседевший, и лицо его было в глубоких неправильных морщинах. Вместо одной руки у него был протез, на котором всегда покоилась  черная  кожаная перчатка. Здоровую руку он держал за спиной.
-Я извиняюсь, конечно,… вот у нас тут остались нижние ветки… Пихточка добрая. А запах закачаешься!  Он извлек из-за спины большой пук длинных как сабля  пушистых веток.
Наташа как пружина подскочила и с благодарностью приняла подарок. Поцеловала его в небритую щеку. Он засмущался,  потер щеку и посмотрел немного испуганно на Виктора:
-Вот и хорошо… свое оно как то всегда свое… уж место найдете…. там игрушек маленько осталось,… а дождя, дождя много. Берите весь.
Наташа принесла лыжную палку, достала трехлитровую банку, чистую пеленку,  скотч.
-Чувствую, у тебя получится!  - Сказал Виктор.
-Я верю, у меня все получится. Непременно получится,- сказала  Наташа, и глаза ее светились  неподдельным восторгом и счастьем.
Следующий Новый год Виктор справлял  один и на другой квартире.  Просто на старой было невмоготу. Сережку забрала теща. За год он успел рассчитаться с долгами. Мысли его  были не веселыми, водка как-то шла мимо, но нужно было как-то устраивать свою жизнь.
 Новосибирск. Декабрь 2012.