Сыну

Беда пришла, как грозовой раскат:
Внезапно и зловеще. Оглушила.
Сынок, родной, да в чём ты виноват?!
Для доли ли такой тебя растила?!

Рукам моим до смерти не забыть
Тепло твоего хрупенького тельца,
Когда тебя могла я защитить,
Ах, как же это просто было в детстве!

Прижать к себе, погладить по головке,
И ласково на ушко прошептать:
-Мой маленький, какой же ты неловкий.
Ну, потерпи, воробышек, не плачь.

И слёзы высыхали постепенно,
Звучал через минуту снова смех.
Хоть мальчиком ты был обыкновенным,
Но для меня, конечно, - лучше всех.

…И вот сегодня, как же это вышло,
Что ранен ты, хоть не был на войне.
Не враг тебя порезал, а мальчишка –
От этого и горше мне вдвойне.

Такой же мальчик и такой же сын,
И для кого-то нет его дороже…
Трагедия для всех, что применил
Во время ссоры он свой острый ножик…

…Твоя одежда вся, будто кумач,
Лицо, как мел, но где-то силы взял,
Чтоб прошептать: «Не плачь, мама, не плачь…»
И сразу же сознанье потерял.

О чём я в те минуты причитала,
И у каких святых просила чуда,
И сколько человек тебя спасало,
Я никогда, сынок, не позабуду.

Как жаль, что время вспять не повернуть…
Остался жив – какое это счастье!
Молю, родной, людей не позабудь,
Тех, кто в спасенье принимал участье.