Пора молчания

    Рассказ

    1

    Вот и не осталось от осенней тоски почти ни следа... Но это – конечно – почти... Она просто отступила, уменьшилась в размерах. Но это – победа! Маленькая, но ещё одна победа жизни! Лёгкость и свобода сейчас. Такая лёгкость и свобода, когда бывает завершена какая-то долгая и тяжёлая работа. И завершена красиво, качественно, хорошо. Это ещё одна ступень жизни, которых такое бесконечное множество! – шаг за шагом... – ступени, ступени... Как много понято всего! Как много пережито. Но об этом уже не стоит!

    Саша был у меня позавчера. Он пришёл вечером, когда Маргарита ещё не спала, а Дрюня ещё не пришёл, и был Андрей.

    О, моя любовь! Она стала безмолвной. В её системе времён настала пора молчания. Свобода внутри. И разрастание чего-то, возгорание чего-то нового. Но это еле-еле уловимо. Об этом не то что сказать, даже подумать жутко... – чтобы не сбить устремление, чтобы не изменить направление случайно выпавшим словом, случайно промелькнувшей мыслью... Это спокойная напряжённость (сосредоточенность), когда нельзя допустить, чтобы дрогнула рука в самый ответственный момент – натянут лук... и стрела вот-вот сорвётся, обозначив путь... Пущенная в правильном направлении стрела – вот залог победы! И вот настал этот ответственный момент – задать направление. О будущее! И стрела вот-вот сорвётся... И свершится то, о чём сейчас и подумать жутко. Не дрогни, рука! Но легко и свободно внутри. Состояние колокола, замершего в ожидании своего часа... – пустоты, но не опустошения, а освобождения! Какая-то часть груза, тяготившего душу, отработана до полного очищения – до полного исчезновения, и освободившееся место ждёт какого-то нового огромного наполнения – и именно чистого, светлого! И как всегда, это произойдёт неожиданно, хоть и ожидаемо. Сердце знает, что произойдёт, но как и когда? Не дрогни ж, рука!

    Легко и свободно внутри. И спокойно напряжённо. И нежно. Но не расплывчато нежно, не туманно, не смутно, а чётко, ясно – будто солнышко озарило все закутки души и сознания, и я обрела видение и понимание своих дальнейших действий. И люблю. Но молча. И нет неловкости в этом молчании, как бывало раньше, нет неудобства. Где слова? Слов просто нет. Одни – умерли, а другие – ещё не родились. Нельзя, нельзя сейчас нарушить равновесие, иначе полетит к чертям собачьим вся эта наша прекрасная любовь.

    2

    Саша... Я просто села безмолвно на пол у его ног... И сложила голову на его колени... Мне почему-то очень нравится садиться вот так у его ног... И голову – вот так – на его колени... А он гладил меня по голове, еле касаясь... Я знаю – моё состояние передалось и ему – состояние натянутого лука и наметившей цель стрелы, состояние колокола, ожидавшего своего часа. Главное – не дрогнуть! И он просто гладил меня по голове... И тоже молчал. Саша... Милый... И никакого страха нет. Я прогнала его. И пусть же теперь заполнится любовью всё освободившееся пространство! Но пока – никаких слов, никаких мыслей! Никто не должен уловить наш таинственный замысел. Тихо! – а то помешают! – и дрогнет рука... и тогда... Тихо! Мы не должны пока допустить ни единой мысли о задуманном творении, о нашей зарисовке на будущее – ведь чуть не то... – и всё! – провал! Пусть свершится то, что знает сердце!
 
    И мы сидели, молчали, касались друг друга... И казалось, будто ничего особенного не происходит... Но безмолвный договор двух состоялся именно в этот момент. И стрела уже летит в бесконечном бурлящем пространстве – летит, чтобы победить! Летит, обозначив путь любви. Но тихо! Никто ещё об этом не знает! Пора молчания ещё не закончена. Пусть стрела попадёт в цель. И смысл этой цели пусть останется в тайне, а саму же форму её покажет и расскажет жизнь – мудрая и внимательная хозяйка наших судеб. Жизнь, сама жизнь покажет то, что сейчас невидимо зарождается в тайных обителях наших сердец.

    Саша... Мы сидели в загадочном перетекании... И Андрей был тут. Вот так всегда. Я всегда – меж двух огней. Но Андрей бессилен уже помешать нашему замыслу осуществиться. Я защищена так от его влияния, что теперь – хоть убей! – будет всё не так, как хотел он! Он даже не знает о том, что летит стрела, обозначив путь. Он даже не знает о том, что вообще была такая стрела – изначальная светокопия творения, отправленная в Страну Света за окончательным решением – как и когда ей проявиться в физической форме. Эта тайна была сокрыта от Андрея. И потому он ушёл – растерянный и какой-то бесцветный, какой-то безвкусный. Он понял, что тут что-то изменилось. Он понял, что здесь что-то произошло. Но ничего не понял!

    3

    А мы – счастливые творцы – сидели рядом... Маргарита мельтешила перед глазами и о чём-то восторженно болтала... У неё – предпраздничная неделя! Ожидание-ликование! Это её первый такой осознанный день рождения – 7 лет! Она сама «назначила гостей» и «запланировала торт» – как она говорит. А Шуре заказала из деревни гуся: «Хоть и плохо есть мясо, и зверюшек жалко, но гусь вроде как нужен на такой большой день рождень!» И Шура сгребает Марго в объятия, и начинается кувыркание, пищание... А потом мы делим апельсинку – «для начала сна» – как говорит Маргарита... Снова делим апельсинку! – как тогда – летом – на протоке Енисея:
– Я видела, как вы целовались!
– Мы делили апельсинку!
– А разве взрослые балуются?
– Конечно.
– Да нет, у вас просто любовь!
Семь – это переход в новое... – тот самый Божественный смысл семерки! Совершенное, очень счастливое число!

    А потом буйного предпраздничного борца за справедливость мы отправили спать.
И вот... этот... потрясавший поцелуй... Господи, как редко происходит в жизни эта удивительная гармония любви! – когда даже губы так бесподобно подходят друг другу! Эти две формы будто были созданы специально друг для друга! – и потому им так сладко сливаться и поить друг друга этим небесным нектаром взаимной любви.

    Я знаю – влюблённый (любящий) человек обладает способностью исцелять. Весь он наполняется такой чистой энергией, что даже железы физического тела начинают выделять целебные вещества. Поцелуй любви, действительно, способен исцелить от многих болезней!

Поцелую – исцелю
от ста болезней!
Укачаю, усыплю
сладкой песней...

На рассвете разбужу –
встанешь бодрым,
станешь цельным.
Накормлю и провожу.
На дорожку покрещу
крестом синим,
огнём белым...

Встречу – губы приложу
к краю уха
и тихонько расскажу
о жизни Духа.

И свожу тебя тогда
в Страну Света –
в солнце, в лето...
Ах, не сможешь никогда
ты забыть пути туда.
Вдруг услышишь зов любви,
и шагнёшь в огниво это.

22.06.1999

    4

    А потом пришёл Дрюня, и мы долго сидели, говорили, пили чай... И Саша к Дрюне – хорошо. И Дрюня к Саше – хорошо. А я – как всегда – меж двух огней. Но тут уже не электричество напряжением в 220, тут одобрение – «Да, Господь всё предусмотрел, даже жильём меня обеспечил, и теперь мне есть куда уйти. Что ж, недооценил то, что имел. И теперь многое понял, когда уже потерял. Боялся не так сделать, боялся не то и не так сказать. А ведь задачи и проблемы нужно было решать, а не закрывать на них глаза, не прикрывать их ложной гармонией. Всё хотелось верить в то, что у нас всё идеально и так будет всегда, но это был самообман, и все эти иллюзии пришла пора разрушить».

    И вот он сидит с нами – этот чужак-Шура, вторгшийся нежданно-негаданно и в то же время предначертанно в нашу тихую семью... И попробуй тут возмутись! И стрела уже летит к цели! А дальше – каждый знай исполняй послушно свою роль среди этих сложных переплетений судеб, которые умом никак невозможно не понять.

    И моя благополучная семейная жизнь завершена так же благополучно, как и проистекала. Куда я ухожу из этого покоя? В кругосветное плаванье сквозь бури и шторма? Даже если всё так. Даже если бури и шторма. Я решилась! Я понесу в сердце своём всех, кто мне дорог. Не забуду. Никого не забуду! Но уже не оглянусь. Знаю, что мне от этого нет никакой внешней выгоды, знаю, что покоя мне теперь не видать, но и знаю также, что я сделала правильный выбор, не отвергнув то, что преподнесла мне судьба из моих собственных записей прошлого – из моих же творений в веках. Шутка ли – бунтовать против собственной кармы! Вот уж совсем невыгодное дело – отказаться от очищения, от освобождения собственной души и той души, которая пришла к моему порогу в мольбе об исцелении.

    Выбор – это всегда потери. Но, теряя одно, ты обретаешь другое. Отказавшись от меньшего, обретаешь большее. Отказавшись от страха, лжи и недовольства, обретаешь победную мудрость. Отречения и жертвы – это путь любви. Главное – от самой любви не отречься, не отречься от Бога и послушно исполнить волю Его в своей жизни.

    А внешнее благополучие – это ещё не то счастье, о котором знает и к которому рвётся наша душа. И коль разрушается семья, значит, стоят за этим внешним благополучием серьёзные проблемы. И их нам ещё предстоит вытащить наружу и внимательно рассмотреть, да ещё и постараться разрешить!

    5

    Вот и не осталось от осенней тоски почти ни следа... Но это – конечно – почти... Она просто отступила – тоска... Но я не боюсь её больше! Ведь это всё – я! – и в слезах, и в радости... Всё, всё мне предстоит отстрадать и выстрадать! Всё, чего натворила в этой длиннючей цепи своих жизней! Всё отстрадать, за всё ответить перед собственным же ликом – благим и светлым. Дойти до собственного СВЕТЛОГО, пройдя через всё!

    Лёгкость и свобода сейчас. И напряжённое спокойствие. Сердце всё знает. Слушаю его и молчу. Летит стрела – звонко, стремительно, ровно!

    А в сердце моём есть такой уголок, который принимает вести из будущего. Вот и принята весть – в цель попала стрела!

    Прекрасная пора – пора безмолвия – зарождение будущего... Зёрнышко посажено в почву. Много предстоит труда! Но зёрнышко было сильным. И почва добротной. И посажено вовремя. Значит – выстоим! Никто и ничто не повредит, хоть и много врагов у такого маленького семечка. Могучим деревом станешь ты!

    А тоски я не боюсь, хоть имеет и она тоже свой уголок во мне. Всё шкряб да шкряб – как кошечка коготочком... И вижу я домик... – маленький, покосившийся, старенький... – похожий на домик моей бабушки, в котором она умирала. Одинокий такой домик... – где-то на отшибе да на крутом берегу (как у Ариадны Эфрон, дочери Марины Цветаевой, в её последние годы жизни)... И в этом одиноком домике – такой же одинокий человек. И вся громадная прекрасная вечность встаёт перед ним, но боль какой-то тяжёлой болезни пугает его и сводит с ума. Всё потерял человек в своей жизни. А нашёл ту самую – прекрасную вечность – и не верит, что нашёл, наконец, то, что искал всю свою жизнь... Не верит... Страх и болезнь в нём связаны одним узлом... А душа всё о жизни поёт. А жить уже и сил нету...
Вот так шкряб да шкряб... – сколько горести людской, столько и царапинок... О, рана моя кровавая – сердце моё! Но ты же – и любовь моя заветная! Песня моя рассветная! Ты же – сердце – сила жизни, лекарство из лекарств, цветок из цветков!

    07-14.12.1993 - 10.06.1999