Подарок ректору!

Серебристая «Ауди» на дороге, вела себя более чем бесцеремонно. Она обгоняла то справа, то слева, сигналила, и протискивалась меж других машин с эдакой досадой: «Ну чего вы тут путаетесь, ошиваетесь где надо и не надо?! Да сидели бы дома? Вот ты, лысый – да воспитывай правнуков, ведь ни в какие ворота – под девяносто старикану?! Ё-моё?!» 
Подобно серебристой рыбине, она стремительно уходила вперёд, тормозила, вклинивалась во всякую брешь в автомобильном потоке, с неизменным, надо признаться успехом.
Я сам наигрался в «Демократию!» Ну, подумайте, что произойдёт, если у меня в полку, вместо жёсткой «обязаловки», будет сделана ставка «на-заинтересованность»? Можно допустить какие-то послабления, и то не всем! Или как: «Запчастями торговать со складов, лётным обмундированием?!» Куртки кожаные, меховые с роскошными капюшонами и на замках «молния», унты собачьи, самые лучшие – оденешь лётное, да будь хоть трижды урод, тут красавцем на-загляденье! - «Демократия хороша, когда её у тебя нет». Когда со-стороны. Скажете: «Развоевался, майор в отставке! Тыловая крыса!» Да это как посмотреть...?
Водители, всяк по своему реагировали на сидевшего за рулём, «Поросёнка». Кто флегматично отворачивал, кто скрипел зубами, кто визжал истерично, вспоминая  своих и всех  прочих  родственников, а кто откровенно радовался, при виде известной, в городе, личности:
- Глядите! Это Саша с бодуна! – Закричал Байков, - а вот я ему «на хвост» сяду?!
- В другой раз? – попробовала образумить приятеля Верочка. – Или меня выброси на обочине…
- Э-эх, проза жизни! – разочарованно протянул Байков. – Вот, глядите, это классный малый: да не обломает его Дорога?!
- Не-е-ет… - скрипуче возразил с заднего сидения старший прапорщик бронетанковых войск: «Это он обломает дорогу…»
- Папа хозяин СТО?! Можно три района  на уши поставить!
- Дело даже  не в СТО, - возразил водила, - тут харизма, ярко выраженное «Я».
Сашу я знаю. Это дур-р-рак ещё тот. Но везучий. С него всё – как с гуся вода. Да если и не всё… Вот ты, «Читатель», скажем так, ничего с ним не сделаешь! А он с тебя шкуру снимет! Причём «запросто», - ну извини за бесцеремонность. Это чисто по-кентовски. Без обиды.

- Притормозили у ювелирного. Байков сбегал принёс  девушке часики. Поцеловал в щёчку, вручил драгоценный подарок, и запустил двигатель.
- Ой спасибочки! Какая прелесть – обрадовалась та. – Во сколько же обошлось?
- Тринадцать тысяч! – был ответ.
- Тринадцать ты-ся-ячь?! – схватился за голову прапорщик, - О, ё-ё-ё?!
Торопливо тикают часики в руках у Верочки. Счастливо бьётся сердце её жениха, и только танкист на заднем сидении, ошарашено таращится по сторонам: «Это же, сколько водки можно было взять?!»
«Эх, прапорщик, прапорщик, не всё измеряется водкой, патронами, бронетехникой,  гранатами да спец. пайком!»
- Нет, но  вы скажете: «Сукин Сын, потому что против Демократии!» Нет, я не против, но не у меня в полку.  Там и так демократии выше крыши, только между собой, где-то так. Но не во всеуслышание?!»


Высадив Верочку у института, где она преподавала нечто столь же  «воздушное», Байков направился по делам. Город накануне праздника: «8 –Марта!» был ухожен, весел и тепел. Кокетливые завитушки на вербах, улыбки на лицах прохожих.
Я тоже выбрался из машины. Попрощался с приятелями. Чего я с ними поеду. Собственно решил вот развеяться. Да и в филармонию заскочить надо. К знакомому композитору. Напишем одну песню, исполняем-исполняем, состряпаем новую. Вроде то, что надо, а потом ему снова: «не то!?» Вот в подобных заморочках жизнь и проходит. Припев ему не нравится:

«Свой Танец Белый, с искрой веры,
В который раз оркестр играет.
«В-лиловом» дама приглашает,
Морского – «в-чёрном». Офицера»!»

Ну, на тебе другой припев, я его в пять секунд сочинил! Вот Сашу увидел, как он управляется с «Дорогой», которая «обломает». И понял – Сашу – «не обломает»! У нас в полку и морская авиация «ошивалась». Морские лётчики, это извините меня. Один с тремя выйдет драться?! «Идиоты», навроде Саши. Почему так не знаю. Но это так! Я исправил припев, к приглянувшейся, в общем плане, песне:

«Девятый Вал» - с искрой надежды,
В который раз оркестр играет.
В «лиловом» даму, взглядом нежным,
Морфлот, весь «в-белом» - приглашает!»

А знаете, что? Да ну его на фиг! Что тебе дал поэт, то и осваивай?! Демократия? Какая тут демократия! Или оба припева?! Сперва тот – потом этот, или этот – потом тот! Нет, я с композитором торговаться не собираюсь – тебе дали песню – работай!



  Преподаватели скинулись на подарок ректору – Валентине Георгиевне.
- Верочка! Я понимаю… Мы понимаем… Но иди и купи, нашей несравненной, дорогой, и прочая-прочая Начальнице, точно такие же прикольные часики как  и у тебя самой! Дёшево и сердито… - Извини, если что-то не так сказали?!
«Так – не так» - Верочка побежала за подарком.
На пути к автобусной остановке стояла серебристая «Ауди». Вылетела таки на обочину?! Тротуар перегородила. Вылетела бы и дальше, да на пути у неё оказался троллейбусный столб. Вот и отдыхает: рыло перекошено, «глаз» подбит, капот задрался  как крыло у растоптанного жука, просительно и безнадёжно.
А вот и владелец! Курит, сидит, за рулём. Пиджак бархатный, сам полноватый, на шмеля похожий, глаза чёрные, на выкате. Кажется вот-вот зажужжит, Завертится на месте, сорвётся и полетит высоко над городом: куда глаза глядят. Подальше от свалившейся на него проблемы и своей нерадивой «Ауди».
- Саша! С бодуна?! – посочувствовала ему Верочка.
Тот обескуражено развёл руками,
- Ты долго думаешь тут стоять – киснуть? Поехали!

Серебристая «Ауди» с перевязанным проволокой капотом, снова оказалась в потоке машин. Те же манёвры, тот же визг тормозов. Те же разгоны, только на этот раз шоферня за рулём, встречает и провожает Сашу понимающими улыбками: «Ну а что вы от Человека хотите – Битому неймётся. Да и вообще: «Бабы до добра не доведут!»
- Куда едем?! – поинтересовался Саша.
- В Ювелирный!
- Чё едем?
- Возьмёшь часики. – она сунула ему под нос подарок  жениха. –  «Такие же!» - Купишь старой Ведьме: Валентине Георгиевне! Возьмёшь на все! - И сунула ему за пазуху пачку сторублёвок.

Из магазина Саша не возвращался более чем долго…
«Сбежал, с деньгами?!» - заскрежетала зубами Верочка, - «А меня бросил с этим автохламом.  Придут менты с эвакуатором, да заодно и саму арестуют. Доказывай потом, что это не твоя машина: техпаспорт  не выбросила?! Итак, все глаза таращат?!»
Однако есть правда на свете: Саша вернулся. Деловито сунул ей в руки тяжёлую, неожиданно объёмистую упаковку, и сел за руль – «Извини! Лечу на СТО! Давай своим ходом – привет друзьям и родственникам!» - Он выставил девушку из машины.
Серебристая «тачка» кинулась в поток автомобилей, словно всегда там и была. Словно никогда оттуда и не вылезала!
Верочка прошла к садовой скамейке, села, отодрала липучку с коробки: «Боже, что это?!» Часиков было не то что «навалом» - а просто «несметное множество!» И все  «тикали»! Создавалось впечатление, что Саша оставил ей тысячу тараканов, ещё секунда другая, и они начнут разбегаться во всех направлениях, не считаясь ни с законами природы, ни с законами экономики: «Так сколько же вы стоите, «бесценные» мои?! – Ахнула Верочка, - Какие «тринадцать тысяч», коль скоро  Саше дали их - «как дураку – махорки?!» Ну, честное слово?!»

Вечером Верочка выставила на стол, не тарелки с ужином, а загадочную коробку, доверху набитую золотыми часиками: «Что это?!»
Байков ошарашено глядел то на коробку, то на Верочку: «Ты с ума сошла?!» - Горстями начал  выгребать часики на скатерть. Откуда?!
Как могла девушка рассказала и про Сашу, и про «Ауди» с перекошенным рылом, и про пачку сторублёвок, лично перевязанных ею,  алой ленточкой. На которые Саша должен был взять подарок ректору к «8 – Марта» - злополучные часики. Одни, но не сто тысяч?! Ну, в самом деле?!
Байков слушал, с неослабевающем вниманием. Потом достал мобильник. И принялся набирать номер: «Саша? Засунь руку в пиджак и посмотри, нет ли у тебя там пачки денег?!
- Есть! – был ответ. – пачка «деревянных», замотанная  алой ленточкой?!
- Ещё раз сунь руку в пиджак, и погляди, нет там  больше у тебя  других денег?!
- Нету!!! Это вчера была «упаковка» сто долларовых! Только куда я её, на фиг запхал?! Неужели на все пятьдесят тысяч вчера гуляли?!
- А хрен тебя знает?! Но гуляешь ты круто, извини меня! Ремонтируешься?!
- Да, малость нивелируемся! Мастера у меня, ты сам знаешь! Цены нет таким мастерам!
- Ну, бывай! Вопросов больше не имеется!»

- Что?! – спросила Верочка.
- Ты ничего не поняла?!
- А что тут можно понять? – растерялась девушка.
- Он свою пачку долларов:  в пятьдесят тысяч, с твоей пачкой сторублёвок, красной ленточкой перемотанных, перепутал. Ну и взял, этих самых часиков: «На все!» Поняла?! С бодуна – на пятьдесят тысяч долларов.?!
- Не поняла, но всё равно очень здорово!
- Конечно, для девушки это  «очень здорово»! А для Саши?! А тот хренов композитор отказался  от второго припева:«Понимаешь…» - говорит, - «Меня достали уже, и матросы, и шторма, и четыре океана…  И «два припева» -Ну дай ты хоть что-нибудь не замысловатое. Просто для души?!»
- Как это «Дай незамысловатое – для души?» Оно тебе что, на дороге валяется?! - «Не замысловатое?!»