Страданието, Страдание - пер. с болг. В. Латынина

Забравили сме сякаш думата "страдание",
затрупахме я с пластове мълчание.
Бодряшки розовите очила надянали,
заменяме я гузно с "оцеляване".
А то - страданието - като зимен вятър
всепобеждаващо и всеобхватно -
прониква в нас, в животеца ни кратък
и ни притиска в мъртвата си хватка.
Страданието, българското, броди
далеч от депутати и синоди,
в очите безнадеждни на децата,
заровили мечтите си в гетата.
То тлее в инвалидната количка,
то псува политическата жмичка,
мълчи пред достолепните паради,
с дрогирано момче в калта пропада.
То ражда малолетните палачи,
гори в очите им,
           забравили да плачат.
А ние в грижата за хляб насъщен,
без ропот губим светлата си същност.
Дивим се пред Юго и Достоевски
и коленичим пред духа на Левски,
но на света - и алчен, и разюздан -
подаваме и другата си буза.

Не търсейки в света "сполука бърза",
страданието с хората те свързва -
излез, поете, от печалното мълчание
и бий камбаните ни
                за светото състрадание!

Страдание

Перевод с болгарского Валерия Латынина

Мы сегодня, как будто, забыли
Христианское слово "страдание"
Замолчали его, подменили
Круглобоким словцом "выживание".

От страдания веет морозом,
Нет душе бесприютной спасения.
Если колет сознаньe занозой,
Боль сносить не хватает терпения.

Вот и бродит страданье по свету,
Мимо храмов, минуя собрания,
Заходя в злополучные гетто,
К умирающим без отпевания.

С инвалидом в разбитой коляске
Ждет, когда его муки закончатся.
Материт депутатов для встряски.
С наркоманами падшими корчится.

Порождает в угаре сивушном
Малолетных "волчат" поколение.
Мы теряем духовную сущность.
Ищем сытости, а не спасения.

Вспоминаем потом о высоком,
Достоевским, Гюго восхищаемся.
Но диктаторы хлещут по щекам,
И холуйски мы им подчиняемся.

Не ищу мимолетной удачи,
У поэта иное призвание -
Быть на звоннице совести, - значит,
Пробуждать у людей сострадание!