А вы, простые, Господу пожалуйтесь

Он умер. Женщины, наркотики, любовь…
Тогда моя застыла в жилах кровь.
Неподражаемая родинка и тысяча вопросов.
И летом, и зимой  простоволосый.
На парте слева, прямо у окна,
Он на уроках доставал меня до дна:
«А  у Есенина ведь женщин – ну, до кучи?
А были и Есенина покруче!»
Я отвечала: « Это страсть к прекрасному!»
А он : «Так значит,  тетя Маша по-напрасному
Бьет мужа. Он сантехник – не поэт.
Тут не любовь, а просто  водки след?»
Я отвечала, слушала,  стихи читала…
Но моего старания не доставало.
И через много-много лет опять
Меня позвали: «Вы должны узнать!»…
Он умер. И почти что перед смертью
Сказал мне : «Только с этой круговертью!
Где женщины, наркотики, любовь,
И где Есенин будоражит кровь!»


Я обожаю классиков. Они меня растили.
Они меня жить правильно учили.
Я   постигала с ними  чудо мира.
Что ни открой – везде найду кумира.
Но! Он умер. Женщины, наркотики, Есенин…
Начитан был, но слишком современен.
В себе ищу вину, ищу ответ.
Да, просто общей мерки, увы, нет.
Что для великих на один безмен -
То для простых без всяких перемен.
Толстой ушел из дома  - акт протеста,
А мой сосед в гараж - по морде тестом.
Тиранил Достоевский всю семью,
А кум (позор!) – любимую куму мою.
Исколесил всю Русь  Максимка  Горький,
А нынче    - гастарбайтер  брат Егорки.

Простите мне, великие, пожалуйста,
Я перед вами стала на колени.
А вы, простые, Господу пожалуйтесь.
Ведь не всегда ваша беда от лени.