По Э. М. Ремарку На Западном фронте без перемен

Хромая раненой ногой,
под шумный грохот канонады,
мы четко видели с тобой:
нет мира. чести нет. нет правды.
                Есть только рыхлый борт окопа,
                штыки, французы, наш блиндаж.
                Мы знали, в этой жизни глупой
                всего себя за сон отдашь
               без нервных, бешеных ведений,
               на мягких простынях, белье.
               Да, отоспимся, будь уверен.
               В гробах и саванах. В земле.

И кто мы? что мы? Были чем?
Нас вырвали из детства, помни.
Мы шли за прелестью речей
словно слепые, словно кони.

Пытаясь сохранить чуть-чуть
в себе людского - проиграли.
Мы - звери. Дымовая муть,
ружье сменили своды правил.

Что в имени тебе моем?
Ведь в нем ни капли не осталось.
Есть ты, война. И вы вдвоем
лишь от меня не отказались.

Прости, сестра. Я так хотел
тебе писать помягче, нежно.
Не получилось. Мне бордель
сменил Любовь и к ней надежды.

Ночами, где-то между делом,
играя в карты, закурив,
в глухом молчании несмелом
и мысли в пустоту пустив
                все вспоминали, как когда-то
                (и, кажется, лет сто назад)
                еще мальчишки, не солдаты,
                себя пытались показать.

От бомб взорвавшихся мы тряпки
из шелка, было,собирали.
Смеялись как-то после схватки,
напишем, мол, на них на память,
                когда придет всему конец,
                чтоб знать - нет мира, чести, правды:
                "Спи крепко, молодой боец,
                под шумный грохот канонады".



29.10.12