Перераскрой

         Несмотря на загруженность чувств от опалы во тьме,
         Несмотря на ненужность меня в передряге хаоса,
         Несмотря и на то, что терзает мой дух буриме,
         Я живу в моём городе, надо же, просто без спроса.

         Я живу без наличия радужных искр в глазах,
         Без проектов чудовищных, над небесами не мучась;
         Я живу без потерь, но с потерями, ибо не крах -
         То, что ты потерял, но нашёл что-то, может, получше…

         Вспоминаю: я шёл и мечтал, но споткнулся о пень
         И смотрю – много пней, как бы смотрят куда-то с надеждой;
         Попытался обнять всех, но кепка моя набекрень
         Норовит шевелюру оставить в задачах невежды…

         Ничего, всё пройдёт, мол, как дождь с лицевого окна,
         Как слеза с облаков, оставляя таинственный код свой,
         Предлагая считать зашифровку с живого сукна
         Производной нещадья закупленного сумасбродства…

         Ничего, мол, взрастёт, каждый листик себя повторит;
         Очень радуясь, флора поднимет искринки в бокалах,
         Молчаливо об этом, вот даже, бетон говорит –
         Серый друг райских мест, замешавшийся крепью в авралах…

         Я мечтал, засмотрелся, споткнулся и понял вот что:
         То любовь мне подставила нежно, по-детски подножку,
         То любовь мне сказала: «Ну что ж ты, ну что ж ты, почто
         Не напишешь про город свой несколько строчек, немножко.

         Понимаю: не дрябнешь, не киснешь, не пухнешь как сноб;
         Понимаю: от вздоха до вздоха – тяжёлая ноша,
         Но открыты пути для тебя и ошибок и проб
         И я чувствую, как твоё сердце лютует истошно…

         Всё по поводу сна человеческих мерок-мерил,
         В той колоде краплёной помечена только шестёрка;
         Ну не плачь, горожанин, твой Адлер злорадство простил,
         А быть может, и нет ещё, - дёрни закатную шторку;


               
         Посмотри, как уходит лик солнца в морскую волну,
         Посмотри, как зарница так просто лучами играет,
         Посмотри и увидишь волшебную сказку-страну,
         Ту, которую детство само по себе понимает…

         Будь ребёнком, как лист, обнимая и пень и бетон,
         Обнимая каркасы железные и снежный сполох,
         Превращая в груди разрывающийся грубый стон:
         То – в наивность, то – в стих, то – в цветущий по памяти ворох

         Дней вчерашних, но всё ж, добывая хоть как-то из них:
         То – прекрасное утро аллеей идущей к свиданью,
         То – дождливую осень с листом под ногами, то – миг
         Утверждающий жизнь на потоке энергии длани…»

         Не ушло и ушло это. Зябко и пусто кругом.
         За решёткой души соловей разрывает оковы.
         Не спеши, о, Любовь! Не беги, потому что бегом
         Ты споткнёшься опять, будешь падать - и снова, и снова…

         Ну, давай помолчим, посидим на пеньках, не таясь.
         Заручимся волной, снежным склоном и радостным взором.
         Ну, давай хоть немножко попробуем сердцем, лучась,
         Вставить нотку спокойствия, да, между спором и спором

         Там – в себе, там – в уме, там – в душе, там – в посыле стихов,
         Там – в бушующей страсти, незнающей родства с покоем,
         Понимающей всё: от - «праведа*» до - истых грехов
         Находясь над людским безысходности перераскроем…

         Человек! Ты – мерило, ты – шаг, ты – вопросник, ты – сан!
         Твой венец поржавел или в почках цветочных растений?
         Человек! Ты – бордюр, ты – прибой, ты – оплата, ты – сам,
         А, быть может, ты – брат океанско-земных дуновений?..


               * - праведность ( праведа - моё слово )         
             
                2012 г.