Никите

Мальчик, на которого невозможно злиться, этакий рождественский гусь, лотерейный джек-пот, королевский люкс.
Мальчик - маленький принц, Питер Пен, ну, истинно, рыцарь. Только и остается, что врать «не влюблюсь, не влюблюсь, не влюблюсь!»
Слова в нём, как сладкий поп - корн, взгляд тягучий, как сахар в аппарате для сладкой ваты, улыбка лампочкой в 100 МегаВатт.
Таким всегда достаётся и первый стон, и последний вздох, если чай, то не меньше, чем ползарплаты, мимо пройдет, а ты уже бесконечно рад.
Таким всегда веришь на слово, за ними хоть на Голгофу, хоть сразу в ад. Мальчики-Иуды из Кириафа.
Их лица на древних знамёнах, их именами названы и дворец и императорский сад, они тебе сразу и виселица и плаха.
Ему пишешь всегда каждое слово взвешиваешь, не дыша. И ответ его ждешь как похоронку, не дать-не взять.
Отвечает на письма так вежливо, так учтиво, манерничая, не спеша. Он так мягко стелет, но, боже, как жестко спать.