Жизнь моя, как осенний листочек. Роман 1-5

 

Жизнь моя, как осенний листочек.

Роман

Глава 1.«Алмаз, бриллиант иль просто камень.
Часть 5.«Винегрет памяти детства»


На Метрострое наши двухэтажные дома, как близнецы, стояли
друг против друга. Однажды мы прождали отца всю ночь около
окна в кухне. Он не пришёл. Утром, а это было воскресенье, при-
шёл участковый и сказал, что отец задержан, находится в участковой
милиции на подъёме Бараташвили около серных бань. Причину он
сразу не сказал. Моя мать, услышав, взяла с собой всех четверых де-
тей, и мы добирались на автобусе. Войдя в милицию, мы все уселись
в приёмной, а мама много говорила с дежурным. Через некоторое
время открылась дверь, и вышел оттуда наш отец, небритый, устав-
ший. Рядом с милицией, прямо на Бараташвили, был маленький ре-
сторанчик, в который мы направились всей семьёй. Мне показалось
всё очень красивым. В ресторане не было людей, кроме официантов,
и все столики были пусты, так как было очень рано, тем более вос-
кресенье. Белые скатерти, тонкие стаканы. Подали закуску: фасоль
красную, солёный перец, на одной тарелке – много зелени: зелёный
лук, редиска, ещё много такого, чего я не пробовала раньше. А потом
подали варёную рыбу с уксусом и кинзой. Я была очень счастлива
тем, что наша семья вместе, и чувствовала себя счастливой. Дома я
узнала о том, что произошло с папой. Вы помните картину «С лёг-
ким паром»? Вот почти то же самое случилось и с отцом: возвращал-
ся он поздно вечером домой, хорошо выпившим, прошёл наш дом,
зашёл в соседний дом, находившийся сзади нашего, а так как все
дома были одинаковыми, то вошёл в похожий подъезд и начал сту-
чать в похожую дверь квартиры на втором этаже. Кричал, чтоб ему
открыли, сильно стучал в дверь. А там-то, как я потом узнала, во-
обще было женское общежитие. Женщины испугались, одна спусти-
лась на первый этаж через окно, перебросив связанные простыни,
и вызвала милицию. Его сразу же арестовали. Когда он протрезвел,
сказал адрес, то поняли, в чём дело. Правда, штраф – 45 рублей.
Лето пролетело быстро, а в сентябре я уже отправляю в первый
класс школы Сашку, моего младшего брата.
 Зимой выпало много снега. Говорили, что такого давно в Тбилиси
не было. Мы лепили из снега снежных баб. Одну даже затащили до-
мой, а она растаяла, и вода потекла из нашей квартиры по коридору. А
мы были просто дети и не знали, что творили. Детский ум не понять.
Я была очень счастлива: со мной учатся мои братья. Людмилу,
сестру свою, в детстве я не помню. Единственное, что я помню: она
постоянно была с книгой и учила в школе немецкий язык. У меня в
школе опять были неудачи в русском языке и грамматике, в чтении,
хотя я стала уже читать наши книги, которые мой отец любил пере-
читывать. Но во дворе я слышала разную речь: грузинскую, армян-
скую, а от бабушки Катерины древнюю деревенскую русскую речь.
Мои ушки, как локаторы, воспринимали всё подряд. Я часто не по-
нимала себя, на каком языке я разговариваю в данный момент. Отец
работал, русскую речь от него слышала редко, только по выходным,
так как он часто стал задерживаться на работе. Мама не работала,
но у неё вообще был одесский говор, как я потом стала понимать, не
похожий на русский. Она много слов употребляла от идиша и, ещё
немного картавя, говорила всегда быстро. Вот так у меня формиро-
валась русская речь, как винегрет из памяти детства. Да и педагоги
русского языка не всегда были русской национальности, но об этом я
подробно напишу позднее. Зато большие успехи в математике, рисо-
вании и в физкультуре, дружба с детьми и радость.
   Но, как на весах, перевес чаще в слабую сторону, и меня вызвали
в учительскую. Учительница говорит, что все дети уже принесли в
школу пионерский галстук, и что в апреле будут принимать всех в
пионеры, а меня нет, потому что я плохо учусь и плохо пишу диктан-
ты. Мне было очень обидно, потому что я уделяла русскому языку
много времени, а он мне просто не давался. Комок сдавил моё горло,
я заплакала и побежала домой. Я стала не любить свою учительницу,
она была с больной ногой, а может, без ноги на протезе, с палочкой.
Стук её шагов всегда напоминал мне что-то очень плохое. Уже даже
раздражали её волосы с шестимесячной завивкой, её карие глаза, не-
много похожие на мои. Дома я ничего не сказала, так как галстук мне
был уже куплен, я его каждый день проглаживала вместе с ворот-
ничком и формой. Я ходила в школу очень аккуратной. Никому и в
голову не приходило, что это всё делаю я сама – стираю и пришиваю
воротничок. Учительница всё это списывала на заслугу моей матери,
так как она одевалась со вкусом, я понимаю это сейчас, а в то время
я ненавидела, как она одевалась. Она всё себе привозила из Москвы,
когда вместе с отцом выезжала в его командировки. Утром надену
галстук и иду в школу, а по дороге снимаю его. Так продолжалось
до конца учебного года. Меня перевели в четвёртый класс, а летом
я узнала, что папе на работе дали изолированную однокомнатную
квартиру.
      Мы переехали на улицу Шаумяна в квартиру на втором этаже
с двумя большими окнами, смотрящими прямо на улицу. Квартира
большая, со всеми удобствами, даже была большая чугунная ванна,
длинный коридор, паркетные полы. По улице ходило много людей.
Наш дом был рядом с грузинской школой, а немного дальше – ки-
нотеатр «Исани». По улице ходили трамваи №7 и №8, под грохот их
колёс трудно было уснуть вначале, но всё равно мы были счастливы.
Летом отец нам достал путёвки в пионерский лагерь в Манглиси.
Я любила часто сидеть на подоконнике, и вот в один день вижу,
как подъехал небольшой автобус. Мы все вышли из дома, сели в ав-
тобус, не забыв повязать пионерский галстук вокруг своей шеи. Ав-
тобус вскоре стал крутить нас по узкой дороге, всё выше поднимаясь
в горы. Изредка пробегали навстречу такие же автобусы. Но меня
поразила природа утопающих в листве склонов гор, на что я ещё
смотрела детскими глазами. Меня, приехавшую в лагерь, в первый
раз оставили одну без братьев, определили в шестой отряд. Людмилу
во второй. Мои братья с первого же раза показали себя балованными,
озорными. Лазали по деревьям, особенно если на них были какие-
либо фрукты, как зверки, выпущенные из клеток. До этого они нигде
не отдыхали, не считая того, что бывали у бабушки Кати. Учительни-
ца была грузинка, она, видно, не могла терпеть их, а может, боялась,
чтобы дети не упали с деревьев. Я услышала, как она кричала на них.
У меня до сих пор режет ухо. Она оскорбляла моих братьев, кричала,
что русские – свиньи, затрагивая национальность. До этого момента
я думала, что все равны, это Советский Союз и все люди – братья.
Таким было моё детское размышление в те годы, и о какой нацио-
нальности может быть речь? Но, видно, я очень ошибалась. Не по-
нимая, как эта чужая женщина могла кричать на моих братьев, оби-
девшись, взяла их за руки и повела во второй отряд к нашей сестре.
Там были дети на пять лет старше, но никакие уговоры ни директора
лагеря, ни старшего преподавателя не заставили нас вернуться об-
ратно. Там мы и остались до конца смены. К нам там относились
хорошо, возможно, из-за недавней ссоры, я не понимала. Родители к
нам не приезжали, как к другим каждое воскресенье, и фруктов нам
не привозили тоже, поэтому мы собирали фрукты сами с деревьев.
Из столовой выносили хлеб и обменивали через забор на сливы с
местными жителями. Часто хлеб и сливы приносили вечером в пала-
ту и кушали хлеб с чесноком, луком.
  Администрация заметила, что вечером все пионеры выносят хлеб
из столовой. Один раз поздно вечером около 11-ти часов в нашей
палате зажгли свет, и старший пионервожатый спросил всех: «Кто
голодный и хочет кушать – одевайтесь, пойдёмте в столовую». Я
тихонечко пробралась к своим братьям, которые спали в соседней
комнате, подняла их, заставила тоже пойти в столовую. Про сестру
я почему-то не помню. Идём друг за другом. Темно. Туман. Ниче-
го не видно впереди, только фонарики пионервожатых и топот дет-
ских ног. Конечно, я была голодная, потому что вечером нам давали
большие, ничем не заправленные макароны. Дорога мне показалась
длинной, но когда я вошла в столовую, то очень удивилась: там был
полный зал голодных детей. Как всегда, я села за стол с братьями, и
нам стали разносить эти же макароны, не съеденные во время ужина.
Удивлённая, я даже не посмотрела в тарелку, зато старший пионер-
вожатый с большим кнутом ходил вокруг столов, ударяя им об пол,
заставлял есть. К нашему столу он не подходил близко, зная, как я
могу отреагировать. Потом мы как бы привыкли, адаптировались.
Меня всегда увлекал спорт. Было соревнование по бегу, и я заняла
первое место. Все меня стали сразу уважать, а дети хотели дружить,
предлагая мне фрукты, конфеты, печенья, привезённые им родными
по воскресным дням. Всё это я всегда делила на три равные части,
давая полакомиться и братьям. У меня появилась там подружка – ар-
мяночка, угощала меня бастурмой и сучух, всё это я попробовала
впервые.
     Лето заканчивалось, листья становились жёлтыми, красными, и
вот пришло последнее воскресенье, когда родители забирали своих
детей из лагерей. Мы четверо стояли у ворот, но за нами так никто
и не приехал. В лагере из детей почти никто не остался, мы каждую
минуту направляли наш взгляд на те железные лагерные ворота, где
должна была появиться наша мама. И во вторник я вижу, как из авто-
буса выходит моя мама. Всего лишь несколько часов – и мы в нашей
новой квартире.
~*~

Какое счастье! Вишневый сад,
И маму вспомнить ещё рад -
Сидит, как будто бы вчера...
С приподнятой головой она...

На скамеечке коричневой одна
Куда её глаза так смотрят - гордо,
Куда окинула так взор свой мама!?
А это платье кружевное?! Строго...

С ума сойти от тонкой белизны,
Той многочасовой ручной работы,
Которая только на ней в ажуре,
Более привлекательней делает её...

Прическа, правильная дуга бровей,
А  эти голубые глаза, наполненные
Испугом, в которых можно утонуть...
Красивый нос, слегка подкрашенные губы.

И жемчуг цвета глаз на шее в виде
Бус, a серьги подчеркивают нежность
Уже не молодого лица....мамы...
Ах, как прекрасна она и вишневый сад!

Nansy Ston USA October 16,2010
http://www.stihi.ru/2010/10/16/6838


 

Продолжение романа   http://www.proza.ru/2011/03/20/283

Начало главы 1             http://www.stihi.ru/2011/05/08/7574

 

 Nansy Ston USA 03/19/2011

 

© Copyright: Нина Галустян, 2011

 Свидетельство о публикации №211031901405

http://proza.ru/2011/03/19/1405