Ведьмина любовь

Как дивно небо на заре!
То кровь твоя, да что с того.
Я не скажу вам ничего.
Я умираю на костре.

Жила я в домике лесном
Неподалёку от села.
Ведуньей странною слыла,
Но помогала, каюсь в том.

Я знала травы и цветы
И ими хворь прогнать могла.
Мой оберег хранил от зла
И помогал свершать мечты.

Я наговоров не плела,
И приворот – не мой конёк.
Но кто же знал, что ты, стрелок,
Зайдёшь ко мне на зов тепла?

Я у огня плясала вновь.
Не потому, что ведьма я.
То холод осени меня
Заставил гнать по жилам кровь.

Густел над озером туман,
И ты шагнул ко мне на свет,
Не знав: назад дороги нет.
Охотник, ты попал в капкан.

С тех пор ты был ко мне ходок.
Ты был приветлив и ревнив,
Настойчив и красноречив
И без меня прожить не мог.

А я… Ты был мне ясным днём.
Я не ждала, но – вот те раз! –
Лёд слёз, не выпавших из глаз,
Ты растопил своим огнём.

И жить бы, счастливо любя:
Наполнен день, беспечна ночь.
Вот только старостина дочь
Давно приметила тебя.

А зависть девичья сильна,
А ревность – и того страшней.
Ушёл к другой – считай, злодей,
Так пей же дуры месть до дна.

Она рядилася в шелка
И умоляла нараспев.
Но, неудачу потерпев,
Решила бить наверняка.

В тот ранний вечер пол села
С девицей заодно пришли,
Её невестой привели.
Но я милей тебе была.

Ты не боясь смотрел в глаза
Дурной подвыпившей толпы.
Тебе слова их – только пыль,
И ты не принял, отказал.

Кто дуру разума лишил?
Пальнула словом, как свинцом,
И с перекошенным лицом:
«Он ведьме душу подарил!»

Внезапный выстрел. Ты упал,
Ни слова не успев сказать.
Не в силах ничего понять,
Зачинщик руку проклинал.

Но было поздно. Кровь твоя
Мне мутью застила глаза.
И, слово лишь одно сказав,
Лишила жизни всех их я.

Вокруг деревни – чёрный круг.
И тут же заплясал огонь
По церкви с четырёх сторон.
И ночь короткой стала вдруг.

А после… Говорят, чума
Пришла в село и всех взяла.
Слепая ярость в ней была,
В которой нет вовек ума.

Пылала церковь, вымер люд,
Стонали бабы на сносях.
И вот мертва деревня вся.
Круг ведьмы беспощадно лют.

И так кровавое клеймо
За мной тянулось до сих пор.
Концом мне мог быть лишь костёр,
И всё к тому пришло само.

…А небо дивно на заре.
Дурная слава? Ничего.
Мой сын? Сестра, расти его.
Я умираю на костре.