августовское

 ты убивалась ложью, плэсибо и парламентом

 небезуспешно всё же.в пределах аномальности

 ещё час сухо прожжен.итог, однако, тот же.

 

 сродни какой-то мании тебе строчить признания,

 как в наковальне сталью, расплавить сердце; камнем

 тонуть в бездонной ванне, выныривать, оставить

 ту с синими глазами,к которой привыкаешь

 всё больше, смысл под кожей её стихов.до дрожи.

 чей голос в плеер вложен.разбить его - поможет?

 

 я снова о случайном сейчас под небесами,

 косыми облаками.под ними - тоже странно.

 над ними ведь привычней..делиться очень личным

 уже почти обычно.заткните, ограничьте,

 сожгите. киньте спички.

 

 а карандаш поломано выводит своё соло,

 вычерчивает в клетках озноб моих куплетов.

 он пишет очень преданно, изображает кедры

 и океан, рисует тебя, не ту, другую.

 без права я тоскую, без прошлого и будущего,

 не думаю о худшем, не представляю лучшего,

 не страховой ты случай - сменила лесть на сучек,

 в лакоста или гуччи - ты всех, похоже, мучиешь.

 

 желания недостаточно, чтобы создать нас начисто,

 свернуть в одну всё точку, ужать в одном листочке.

 да, я здесь про свой почерк, он, как всегда, не очень,

 порочьте и пророчьте, я им не озабочен.

 ты въелась просто прочно, меж прочих, между прочим,

 всё ложно, то, что правда, оставим нас на завтра.

 мешать заботы с чаем, и просьба без "скучаю".

 который час там, знаешь?стоят часы, неважно,

 а я приду однажды, бесстрашно, непродажно

 делиться самым важным.ты ведь в закладках даже.

 

 мы, сорри, без истории, без моря и иронии,

 безвольно априори ты солью обезболиваешь:

 по шее и нечаянно.я не скучаю. правильно,

 что ты чужая.намертво опасть однажды с листьями,

 небрежно и осмысленно.ветрами август стиснет

 июль, дождями быстрыми сольёт, стеревшись с письмами,

 собьёт нашу статистику последних пьяных чисел.

 прям "зал самоубийц", блин.

 ты так же безответственна, а я такой же бездарь.

 

 забудь.и, знаешь, главное

 не утони сама там.