Лов и Гринэлла. 2-ая часть

          Но самой Гринэлле всё это казалось не особо и тягостно, она скорее забавлялась на испанский манер от всех этих потех. Но иногда на неё нападала неимоверно тягостная тоска, сердце начинало бешено бунтоваться в груди и тогда она мчалась к флакончикам с сотней запахов самых чувственных духов великолепнейшего парфюма, и спустя некоторое время она возвращалась в своё безмятежное существование, стоя у виноградников и с прелестной улыбкой снова глядела в изумрудную даль полей, переходящих в бесконечную морскую голубую даль...
          Ей всегда казалось, что вот, из этих таинственных далей, из этих зачарованных сторон, где земные и небесные краски сливались так гармонично и нежно для человеческих глаз, - должен явиться её возлюбленный, красота которого будет соответствовать её прославленной красоте. Она выучила уйму стихов и песен, отложила всё самое лучшее в своём сердце, что дала ей жизнь. Гринэлла жила ожиданием такой сильной любви, которая достойна её прекрасному облику, который являл красоту гармонии души и тела.
          Шли дни, люди в городке так же, как и раньше, работали с рассвета до заката. У них рождались дети. Умирали старики и немощные страдальцы. Жара сменялась чувствительной прохладой, шедшей с далёких долин и лесов. С моря тянуло зыбкой тоской и грустью, которую заглушали в шумных питейных забегаловках и барах, где женщины заманивали мужчин, и последние платили им за это звонкой монетой безо всякой жадности или скупости.
          Всё это большое веселье доносилось и до Гринэллы и до Лова; она манила его как манит отблеск золота всякого человека, имеющего здоровое зрение.  и ему и ей казалось, что зря они ждут той красивой и мечтательной жизни, в которой всё так сказочно и прекрасно до самых мельчайших мелочей. И всё же, видя нечто иное другими глазами, взирая вокруг себя, они не встретились в каком-нибудь баре. Они и так были вместе, и время сближало их взгляды и соприкосновения рук, пока не соединило их вместе...