В Багдаде все спокойно

Я полюбил тебя за ноздри,
За пыль размашистых шагов.
За ведра, что несешь как грозди,
Тебе ниспосланных даров.
Я замираю, лишь увижу
Твое движенье вдалеке,
Мне хочется залезть на крышу,
Иль затаиться в уголке.
Забыться, в неудобной позе
В сарае темном и пустом.
Или отдаться дикой розе,
По небу дующих, ветров.
Иль заболеть гонконгским гриппом,
Иль поглотить пучине вод
Себя позволить, с диким криком,
Или уйти в подземный ход,
Который уведет под землю
Мою любовь к твоим ноздрям,
Где буду думать я в волненье,
Что наша жизнь идет не зря.
Что наша жизнь идет в тоннели,
А не в сознании моем.
Что все на свете параллельно,
Коль в самом деле мы живем.
А если нет, тогда иначе,
Тогда и думать ни к чему,
Тогда, быть может, я заплачу
О том, что больше не умру.
Я не желаю быть реальным -
Я стать хочу таким, как все.
Как столб хочу быть идеальным,
Что на нейтральной полосе.
Хочу чтоб было все открыто,
Понятно, ясно без затей.
А не бродить с пустым корытом
Среди не убранных полей
Где по ночам стучат копыта,
А в рощах дивный соловей
Свистает муромским сатиром.
Ему внимал бы райский сад,
Где над некрашеным сортиром
Плетется дикий виноград.
Ты подойдешь, а я останусь,
Не стану убегать в сарай.
Моих тоннелей черный анус,
Нас выведет в чудесный край,
Где будем мы всему довольны,
Где праздник, карнавал, парад.
Где, весь сортиром оплетенный,
Зияет дикий виноград.
Его лозы отведав соки,
Мы упадем ноздря к ноздре.
Они сойдутся - место, сроки,
И мы откроемся судьбе...
Да, это будет нашей тайной,
Как было много лет назад,
Когда мы встретились случайно,
В местах, где мирно спал Багдад.
И где старик, от зноя черный,
Средь ночи в колотушку бил.
-У нас в Багдаде все спокойно,
Он то ли пел, толь говорил.