Сека

               
               
                .
 В автобус 40-го маршрута вхожу с  красивым выставочным букетом. В хвосте – свободное место и приглашающий жест от сидящих по соседству с местом мужчин. Охотники? Рыбаки?
 С их стороны желание завести разговор – комплименты мне и букету, с моей – кураж –
путь дальний.
Очень ловко перевели разговор на игру в дурака, покер, промелькнуло слово «сека». Нахлынули воспоминания.
                Одеяло сползает с лица,
                Губы сальные у щеки,
                Словом  холодным уйму наглеца,
                Дать пощёчину – не с руки
   К  своему купе в фирменном поезде «Вятка» подходила в сопровождении золовки, -
пришла к вагону, передать список того, что я должна привезти  для неё.
   Нынче молодёжь даже не знает, что в начале восьмидесятых годов прошлого столетия
полки магазинов провинциальных городов были пусты. Любая мало-мальски приличная вещица, как и продукты, была дефицитом. Мясо, колбасы, сыры - буквально всё везли из Москвы.
      - Сейчас устроюсь, рассчитаюсь с проводницей, попью чайку и буду   спать  сном новорожденного младенца до самого Владимира, а там и Москва рядом, - сказав это золовке,  открыла  дверь купе и остолбенела. Было от чего.
    На откидном столике лежал килограмма на два кусок запечённого до румяной корочки мяса, похоже, наслаждались его видом и решили разрезать в последнюю очередь. Горкой лежали нарезанные хлеб, сыр, аппетитные горки варёной и полукопчёной колбасы, стояли открытые бутылки лимонада. Не хватало только бутылки водки и стаканов.
    Головы пятерых мужчин, одетых в  форму железнодорожников, с выражением плохо скрытого недовольства, повернулись в сторону открытой двери.
   - Интересно, где ты будешь спать, - злорадно усмехнулась золовка.
   - На нижней полке у нас принято спать по двое, - тут же заявил худощавый мужчина лет пятидесяти. Раздался дружный смех.
- Ты иди, иди, я разберусь, а то придётся на ходу выпрыгивать, - с этими словами подталкиваю родственницу в направлении выхода, ставлю на полку дорожную сумку и начинаю снимать пальто. Пытаюсь повесить на вешалку, пальто выпадает из рук.
    - Да вы не волнуйтесь, мы поужинаем и разойдёмся по своим местам, - сказал тот же мужчина.
    - Почему вы решили, что я волнуюсь?  Мужчины деликатно промолчали
    Вагон слегка качнуло, поезд стал набирать скорость. Через некоторое время в  купе зашла проводница. Свой взор обратила сразу на меня, мужчины в форме железнодорожника её не интересовали.
    Забрала билет, получила деньги за постельные принадлежности и молча удалилась.
- Обязательные процедуры закончены, придвигайтесь к столу, будем знакомиться, а за знакомство не грех и выпить.
     Говорил  один и тот же человек. На лицах остальных появились улыбки, все оживлённо задвигались, словно вышли из шока. В руках мужчины с круглым лицом, лоснившимся от жира, появилась бутылка. Для меня нашлась настоящая стопка.
    Прежде чем произнести тост, инициатор знакомства поочерёдно назвал имена своих спутников. Их должности. Сам он оказался главным инженером. Круглолицый - главным технологом, был среди них составитель поездов, и два молодых инженера. Приехали из-под Брянска по обмену опытом. Возвращаются домой. Поужинать не успели. На скорую руку купили то, что нашли у нас в магазинах.
    «Хотелось бы побывать в этих магазинах», - произнесла я мысленно, а вслух сказала: «Пожалуйста, ужинайте, не обращайте на меня внимание я поужинала дома. Мне бы немного лимонада. Очень хочется пить, а чай подадут не скоро».
    Сразу несколько рук потянулись к бутылке с лимонадом.
- Нет, так дело не пойдёт, вы ещё не представились, - остудил их пыл главный инженер.
    Пришлось назвать себя и, подняв стопку, слегка пригубить. Зато я получила лимонад – из рук главного инженера.
    Главный технолог сидел напротив. Куски хлеба, дольки колбас и сыра исчезали из его рук так быстро, что порой казалось, он глотает их целиком, не прожёвывая. От усердия его лицо покрылось мелкими бисеринками пота, полные, слегка выпяченные губы блестели от жира.
     Движения главного инженера были плавны, степенны.
Он всё делал с достоинством, чувствовалось, что этот человек пользуется уважением и цену себе знает. Остальные на его фоне были буквально неприметны и ничем не запомнились, так же, как и имена каждого из них.
   Горки хлеба, колбас, наконец-то разрезанного мяса постепенно исчезали, пустая бутылка заменялась полной, и  казалось, что этому не будет конца. Недовольства не выражала, просто ждала, всё когда-нибудь кончается.
   Команду «заначить» очередную бутылку водки снова дал Главный, сказав, что нечем будет похмелиться утром. Возражений не последовало.
   Я сходила почистить зубы и уже млела в ожидании сна. Но оказалось, что расходиться они не собирались. Столик был чист, мужчины уже сидели на своих местах, и я получила предложение сыграть с ними  в секу.
   - Я не умею, даже не знаю, что это за игра.
   - Надеюсь, в карты, хотя бы в «дурака», когда-нибудь играли? – спросил Главный. - Да, играла. – Вот и хорошо, я вас буду учить, даже ставки за вас буду ставить. А новичкам обычно везёт.
   - Вы играете на деньги? – в моём голосе одновременно прозвучало удивление и ужас.   
   - Чисто символически – по копейке, - и стал сдавать карты. К слову сказать, в те времена на копейку можно было купить целую коробку спичек.
   Игра оказалась не так уж и безобидна. Ставки удваивались, утраивались, и можно было сорвать неплохой куш, особенно, если спокойно «блефуешь».
   Смысл игры уловила быстро, внимательно следила за противниками, и точно угадывала, когда кто «блефует». Особенно интересно было наблюдать за главным технологом. Когда «блефовал», его жирные пальцы слегка подрагивали. Когда готовился сорвать большой куш, жирное лицо напоминало сытого кота, только что съевшего сметану.
    Сама  прикидывалась «чайником», с тем, чтобы партнёр лишний раз увидел мои карты. В итоге мы с Главным  почти постоянно были в выигрыше.
В какой-то момент он попросил подставить ладони и высыпал в них выигранное. Мои ладони были полны, причём, желтых монет там не было.
  - Спрячьте, они вам в Москве пригодятся. Отказалась категорически, сказав, что ставки за меня делал он.
   У проигравших вид был очень кислый, в какой-то момент я с трудом подавила зевок
  - Ну, хватит, пора, пожалуй, и на покой, - вновь скомандовал Главный. Остальные с радостью согласились и вышли из купе.
  Быстро разделась, легла, отвернувшись к стене, и почти полностью закрылась одеялом. Какое блаженство  уставшему телу почувствовать свежесть накрахмаленных простыней. Мне казалось, что даже колёса стучали: спать-спать,  спать-спать. Почти засыпая, услышала, что кто-то вошел в купе
и стал раздеваться. Вдруг ощущаю, что с моей головы сползает одеяло. Слегка поворачиваю голову и вижу совсем близко жирную физиономию главного технолога.
  - Можно поцеловать вас в щечку? – и сложив в трубочку свои сальные губы, тянется к щеке. – Нет. – Только в щёчку. – Я сказала: «Нет!» Лицо его исчезло, и он отпустил, зажатый в толстых пальцах край одеяла. Считая, что вопрос исчерпан, снова отвернулась к стене, закрыла глаза и расслабилась.
  Сначала слышала прерывистое сопение, потом все звуки исчезли, и я вновь оказалась на грани между сном и явью. Вдруг всё повторилось. Одеяло опять стало сползать с моего лица, у самого уха послышалось громкое сопение, тот же голос, тот же вопрос: «Можно я поцелую вас в щёчку?»
   Первый раз слово «нет» было произнесено и повторено спокойным, ровным голосом.
   Тут уж было не до деликатности. – Вы что, не понимаете значение слова «нет»? Забирайтесь на свою полку и спите, иначе я так вас сейчас ославлю, что вы будете всю оставшуюся жизнь помнить и эту поездку, и этот поцелуй.
   Слова были сказаны ледяным тоном, как неразумному ребёнку.
Его лицо исчезло мгновенно. Молча и быстро он забрался на верхнюю полку надо мной и затих. Инцидент был исчерпан, но сна, как не бывало.
    Вошли два других пассажира, молча разделись и улеглись по своим местам. Любитель поцелуев тихо посапывал во сне, а я крутилась, пытаясь
найти удобную позу. Ровное дыхание послышалось и с противоположной нижней полки.
- Вы не спите? – раздался с верхней полки голос Главного. – Нет. – И мне не спится. Давайте поговорим. – Разбудим попутчиков. – Мы тихо, к тому же сон у них крепкий. Вы в гости или в командировку?
- В командировку. – Одиноки? – С чего вы взяли? – Семейные женщины обычно сидят дома. – Характер беспокойный. – Дети? – Мальчишки.
- Как же они без вас? – Справятся, да я и не надолго. – А вы немногословны. - Выполнять чужую работу не очень приятно, расскажите лучше о себе.
   Колёса отсчитывали километры, а Главный рассказывал о своей семье, откровенно гордясь сыном, который учился на первом курсе института, о достижениях дочки, которая серьёзно занималась музыкой. О жене, без высшего образования. Изредка задавала вопросы и ждала, когда же вернётся  блаженство сна.
       - Пожалуй, мы можем с вами проговорить до Москвы. Давайте всё-таки немного поспим. Главный пожелал «спокойной ночи» и замолчал. Мой ответ он, похоже, уже не услышал.
    Не было восьми, когда двое попутчиков проснулись и стали довольно громко переговариваться, давая понять, что пора просыпаться. На ум пришла пословица «Вперёд загад, не будешь богат». Вот и проспала до самого Владимира, усмехнулась я над собой. Один из мужчин предложил свои услуги: сделал из одеяла ширму, придерживая его за концы на высоте верхней полки. Я быстро оделась и пошла занимать очередь, чтобы умыться, но и здесь  обо мне позаботились: оказалось, что очередь на меня уже занята.
     Когда вернулась в купе, вчерашние партнёры были уже в сборе. Вид у
них был несколько помятый. Оживились, только увидев бутылку в руках Главного. Позавтракали, и кто-то снова предложил продолжить игру.    Технолог не поднимал глаз. Игра шла вяло, но мы с Главным всё время были в выигрыше.
- Всё, больше не играю, проигрался в копеечку, заявил кто-то из молодых и бросил карты на стол. Остальные проигравшиеся побросали тоже. Тогда Главный убрал карты, достал выигранные деньги, пересчитал молча, разделил пополам. Встал, подошел к моему пальто, и так же молча высыпал деньги в карман. Возражать не стала. Впоследствии оказалось, что мы выиграли более тридцати рублей.
Деньги не малые, учитывая, что за проезд в метро платили пять копеек. Вспоминать бы об этом приключении с радостью, но стоило мне услышать слово «сека», перед глазами возникали сложенные в трубочку сальные губы главного технолога, и испытанное тогда чувство досады: у меня украли сладостный сон младенца.