Аутодафе

Поиск гнева в россыпи неба,
Нет, я не был, не любил,
И вы тут не при чем,
Я накормлен хлебом
Обогрет я светом,
Только вот при этом - обречен,
Не удовлетворен ответом,
Кто же все-таки убил?

Боль светла,
Смерть ее
Младшая сестра,
Она более быстра,
Другая страшна,
Но эта пара
Неистребимо верна
Любому из нас!

Ослепленный блеском звезд
Я сливаю балласт слез,
Чтоб не видели они -
Порождения религиозной войны,
Порождения злого бога
Избранной мною дороги,
Чтоб за все эти дни
Своим бессмертьем заплатили они!

Реки яда в обугленных пустошах Ада,
Нет, не смей, я же змей,
Виноватый во всем,
Распирает ярость,
Слепая усталость,
Я напился до рвоты бордовым вином,
Словно казнь очередная гадость,
Я почти что вырвался из шкуры своей!

Смерть свята,
Боль ее
Сестра навсегда,
Она более зла,
Другая - слепа,
Но эта пара
Неистребимо верна
Каждому из нас!

Окрапленный мирром святых
Я жажду знаний иных,
Пусть же свергну длань
Божественную эту срань,
Божественный этот террор
Провозглашает Серафима хор,
Чужая постановка на сцене,
И миловидная чертовка
Косою режет вены...

Крипта холодной звезды
Среди легендарной воды
В этих стенах одни мы
Почитай что немы,
Почитай что не рождены
Среди снега чужие сны,
Среди мира войны не нужны...

Мертвецки пьян я бреду чрез Мидиан,
Нет, не тронь, не в огонь,
Я себе не прощу!
Если ты сгоришь,
Как ты говоришь,
Выход вон и в безвестность лечу,
Только если казнят меня, не простишь,
Раздирает до мяса прощальный твой стон

Луна холодна,
Она тем двоим мать,
Не сестра,
Она смерть несет нам,
Она боль причиняет волкам,
Но на нашу беду
Души наши и там и там

Виселица, четвертование, палач,
Я с тобой,дорогая, не плачь,
Мы вернемся в мир незнакомый нам,
Мы вернемся, сон в руках,
Мы вернемся и пронесемся
Смертью кровавой по родным берегам

Два призрака, два трупа влюбленных,
Два мертвеца, религией не ослепленных
Несут с приходом своим мрак,
Да им плевать, по существу,
Ведь смерть и боль сюда придут и так...

Концентрация, страх,
И огонь уж почти на висках,
Шепот мой на твоих губах,
Это наш секретный знак,
Это наш экзальтированный бред,
Мы, сгорая, кричим,
Но сожженный наш прах не отпет...

Вот поэтому в крови родные берега
И асфодель липнет к синеватым ногам,
Мы безмолвно друг другу поем
О последнем сожженьи своем
И вблизи течет Стикса вода...
Перед нами одна из сестер,
Я же вижу ее, хоть глаза свои стер,
Пусть прощанье со старшей
Было в сотни раз ярче,
Эта все же для нас навсегда

Луна не видна, лишь рана одна
Покрывает кровью саван ее
И над нами кружит воронье,
Над прожженными клятвопреступниками,
Над сожженными вероотступниками,
Это ложь, ерунда
Мы вообще и не верили... НИКОГДА