Михаил Анищенко Для тех, кто знает

ДЛЯ ТЕХ, КТО ЗНАЕТ
(Михаил Анищенко)

В белом раю лежит богатырь:
 Пахарь войны, пожилой мужик.
 В серых глазах мировая ширь:
 Великорусский державный лик,
Только святые умеют так
 В благоуханном гробу лежать:
 Выпростав руки, блаженства в знак,
 Славу свою и покой вкушать.
О.Мандельштам

*
 СТРЕЛА ЛЕТЯЩАЯ

Горит свечи огарок. Я болен, близорук.
Но Волга под Самарой натягивает лук.
Болит сквозная рана, дрожит ночная нить.
Мне рано, рано, рано из жизни уходить.

Со свистом, в небе тая, надежда во плоти,
Высокая и злая, лети, стрела, лети!
Люблю тебя такую, летящую во тьму,
Я триста лет тоскую по свисту твоему.

Не поддаваясь сраму, пойду через метель,
По золотому шраму – за тридевять земель.
Туда, где годы-глыбы, потоки-бегуны,
Где огненные рыбы летают, словно сны.

Где рощи, словно своды, под сводами – хорал,
Где мир своей свободы ещё не потерял.
В лесу и на опушке увижу ясный свет,
И всё, что видел Пушкин, сжимая пистолет.

*
НА ЛЬДИНЕ

Скоро начнётся моя навигация.
Ну, а покуда – до слёз молодой,
Прыгну на льдину, а льдина лягается,
Словно кобыла, дрожит подо мной.

Мне ещё нравятся пьяные глупости,
Мне по душе ещё всякая бредь.
Так и плыву из нечаянной юности,
Стоя на льдине, как белый медведь.

Я – Одиссей, вертопрах и уродина,
Нет ещё страшного горя нигде.
Мне невдомёк, что когда-то и Родина,
Станет лишь тающей льдиной в воде.

*
НИКОЛКА

Носит дурак на башке ореол,
Шепчет в прохожие лица:
«Царский орёл, господа, не орёл,
Нет, не орёл, а орлица».

«Сброшен был под ноги царский венец,
Некуда было ей деться:
Белый поручик и красный боец
Выросли прямо из сердца».

«Оба в тумане, в слезах и в огне,
Мечутся, к небу взывая;
В разные стороны смотрят оне,
Сердце своё разрывая».

«Что же нам делать, Николка, как быть?»
«Как же нам мучиться долго?»
«Надо бы головы им отрубить!» -
Плачет блаженный Николка.

*
В ПОЕЗДЕ

Мне ни чаю, ни водки не надо.
Всё проходит – хмелей не хмелей.
Как поэт, убежавший из ада,
Я печально смотрю на людей.

Они ждут небывалого чуда,
Их волнует ночная езда…
Я не с ними. Я еду оттуда.
А они ещё едут туда.

*
МАРТ

Там, за чертою дерев оробелых,
Вздыбились льдины до неба почти,
Словно бы тонны газет чёрно-белых
Выгрузил кто-то на Волгу в ночи.

Я не напрасно так трудно зимую,
Водка поможет, а вера спасёт.
Скоро всю грязь и отраву земную
Волга навеки от нас унесёт.

Горы отходов, безумства и горя,
Русской судьбы безнадёжную тьму…
Только кому у Каспийского моря
Всё это выпадет? Боже, кому?

*
РУБАШКА

Сею замыслы, всходят промашки.
Завивается память винтом.
«Я родился в счастливой рубашке!
Но куда она делась потом?»

Помню, помню, как страшная сила,
Под сгоревшей до срока звездой,
Нас с тобой на земле разводила,
Разливала студёной водой.

Что за жизнь? На испод, нараспашку…
И какого нам надо рожна?
Ты врывался, снимая рубашку:
«А вот эта тебе не нужна?»

Просыпались и плакали дети,
И жене, подбегавшей ко мне,
Говорил я: «Любимая, ветер!
Это ветер свистит в тишине!»

Это ветер – во сне и на деле…
Забежал бы, Сергей, сгоряча!
Я скажу, что в роддоме надели
Мне рубашку с чужого плеча.

Может быть, мы уснём и проснёмся,
Так, где молодость, дым и вино,
И рубашками снова махнёмся,
Как случилось когда-то давно!

*
ЧЕРНОВИКИ И КЛОЧКИ

Я вспомню те ночи и берег отчаянья,
Я вздрогну на пристани, где в сентябре
Один за другим пароходы отчалили
И скрылись навеки в ночном серебре.

Мы вновь не уплыли. И вспыхнули искорки.
Казалось бы, звёзды целуют росу.
Но вдруг полыхнули проселки и выселки,
В июне, за речкой, в четвёртом часу.

Я помню тот берег и лодку на отмели,
Как пели и плакали плавни в огне…
Пришли и зажгли, и убежище отняли,
Где ты, как матрёшка, скрывалась во мне.

И вот суета, сожаленья, как заросли,
Где ползают гады, где жалят шмели…
И рушится берег наш в омуты зависти,
И нет нам надежды, и нет нам земли.

Кричат петухи, и село просыпается,
И лодка горит негасимым огнём…
Как будто из колбы песок просыпается,
И мы, как песчинки, теряемся в нём.

*
ПЕРЕД ТЕМ...

Год за годом. Каждый год
Нет тебя. И карта бита.
Это – выход, это – вход,
Суть разбитого корыта.

Днем и ночью, там, где ты,
Нет ни выхода, ни входа.
Надоело рвать цветы,
Ждать нелепого исхода.

Год за годом тот же сон,
Те же отзвуки бессмертья.
Тихо падает с икон
Пыль прохожего столетья.

В чёрной комнате беда,
Худоба одна худоба.
Тихо тянутся года
От подгузников до гроба.

Днём и ночью… Чёрт возьми!
Всюду морок да изъяны…
Перед тем, как стать людьми,
Долго плачут обезьяны.

*
СТИХИ НА ВЕТЕР

Хорошо, что я круглый дурак,
Что хочу и зимою, и летом
Жить одною тобою, но так,
Чтобы ты не узнала об этом.

Да, конечно, я круглый дурак.
Но я тайному голосу внемлю,
Понимая, что именно так
Любит Бог человека и Землю.

*
ПОЛОВОДЬЕ

Что ты, девочка? Хватит сутулиться.
Я к ногам твоим будни поверг.
Всё изменится,  всё образуется,
После дождика, в чистый четверг.

Я сегодня мудрее Горация,
Я узнал по волнению вод,
Что начнётся с утра навигация,
И появится наш пароход.

В синеве половодья немереной,
Я вплету тебе радость в косу,
И спою о бумажке приклеенной
На каком-то прекрасном носу.

Будут горы, селенья и пристани,
Будут утки кричать в камыше…
И, как в детстве, желание близости
Поместиться не сможет в душе.

*
ЛЮБОВЬ

И женщина стала моей

Там, где река не знает броду,
Где мост гремучий арки гнул,
Я камень взял и бросил в воду,
Но он в воде не утонул.

Я всё развеял и запутал…
Внимая звукам окарин,
Я Трою вымыслом окутал,
И Троя встала из руин.

И слову, что пришло из Мекки,
Уснув навеки молодым,
Я в темноте погладил веки,
И слово сделалось живым.

Я пел, бесился, купоросил,
Звенел цепями и уздой…
Но в небо женщину подбросил,
И стала женщина звездой.

*
МЫ РУСЬ РУГАЕМ ПО ПРИВЫЧКЕ

Мы Русь ругаем по привычке,
Повсюду грязь и барыши…
Но ехал Чичиков на бричке
В потёмки собственной души.

Нас опоили зельем горьким,
Слепили пыльное клише.
Но дно, увиденное Горьким,
Он видел в собственной душе.

Веками ларчик замыкался,
Но в нём хранили ерунду.
И Данте в душу опускался,
А говорил, что был в аду.



-------------
из книги стихов "Русские инсигнии"

Страница стихов Михаила Анищенко:
http://stihi.ru/avtor/sevapastushok

Пишите ему...