Букет Молдавии

 
        поэма
 
          1
Какие странные порой
Бывают в жизни приключенья!
Тогда ходил я, чуть живой,
Возле Москвы-реки вечерней.
Меня в редакции с утра
Дубиной критики огрели:
Стихи, мол, батенька, мура,
Вы не годитесь в менестрели!
Примерно так влепил он мне –
Литконсультант, лобастый дядя.
Вставали звёзды в вышине,
На воду сумрачную глядя.
И я вздыхал: а может быть,
Пора уже и утопиться,
Если нельзя наган купить
И аккуратно застрелиться…
 
Теперь, когда прошли года,
Я зубоскалю – эка жалость!
Ну, а тогда, мой друг, тогда –
Слеза на черновик срывалась.
Торчали мысли в голове,
И ветер вздыбливал мне чёлку.
Шатался я по всей Москве.
Где тут вокзал? Уеду к чёрту!
 
                2

В окне вагона – яркий свет.
Вагон дрожит как в лихорадке.
-Вставай, - сказали мне, - поэт,
Пора сажать стихи на грядки!

Проснувшись в поезде,  в купе,
Я посмотрел вокруг и замер.
Огромный кот мурлыкал, пел,
Усмешку пряча под усами.

Вот так в моей судьбе возник
Молдавский друг – Думитру Чокля.
-Куда мы едем?
-На пикник.
Какой пикник? Не вспомню чо-то.
 
Друг был весёлый, огневой –
Глазами мог зажечь он спичку.
-Домой! В Молдавию! Домой!
Я от хандры тебя там вылечу!
Вино Молдовы, брат, оно –
Из гроба даже подымает!
-Благодарю, - сказал я, - но
Я не в гробу ещё.
-Кто знает!
Он хохотал и говорил:
-Слезай, поэт, с небесной полки!
А что вчера ты натворил?
-Вчерашний день я смутно помню.

-А дело было, брат мой, так, -
С улыбкой говорил мне Чокля. -
Под вечер, в синий полумрак,
Я наработался до чёрта
И захотелось отдохнуть
От совещаний, корректуры,
И я наметил твёрдый путь –
В Центральный Дом Литературы.
А ты стоишь там у крыльца,
Как бедный родственник в печали.
И взяли мы с тобой винца –
Как будто вражью крепость взяли.
И закипела песнь в душе!
Потом молдовеняска – танцы.
Ну, а закончили уже
В буфете на ближайшей станции.

                3   

Я не поверил, я спросил –
И подтвердила проводница:
Летит в Молдову поезд-птица!
Я с горя чуть не завопил.
Мне захотелось материться
И захотелось вновь напиться,
Но так напиться, чтоб потом
Проснуться бы в своей постели.
Сибирский край и отчий дом
И смертоносные метели –
Казаться это стало мне
Недосягаемо прекрасным.
-Ты знаешь, истина в вине! -
Сказал мне Чокля. - В белом. В красном.
Он засмеялся и позвал
В тот ресторан, что на колёсах.
А за окном пейзаж мелькал –
То в виноградниках, то в розах.
Пришли и сели мы, и вот
Провозгласил он своё слово:
-Дурным и пьяницам везёт!
Причём куда везёт? В Молдову!

                4

Летел наш поезд, грохотал
По Бессарабии вчерашней,
По Буковине пролетал,
Вдоль виноградника и пашни.
Мелькали будто бы в кино
Пейзажи новые, манеры.
А в разговорах – Кишинёв,
Бельцы, Тирасполь и Бендеры.
А там уже, глядишь, Дунай
Своё доносит «дунайвенье».
Благословенный, дивный край –
Приют любви и вдохновенья!

И вновь шумел молдавский друг,
Слепя улыбкой под усами:
-Да брось ты детский свой испуг
И наслаждайся чудесами!
Когда бы ты попал сюда?
Лет через сто – не через сутки.
То денег нет, то суета –
В тверёзом и сухом рассудке.

                5

Гайдук в Молдавии – родня
В любом дому, в любом семействе.
Пылает в жилах у меня
Молдавский воин – любитель мести!

Думитру Чокля, друг лихой,
Повёл знакомить гостя с миром,
И что там стало, боже мой –
Всё стало праздником и пиром!

-Гайдук? – кричали. – Заходи!
Какой Гайдук?.. Что? Из Сибири?
Сослали, значит?.. Погоди!
А старики? Они кто были?..

Ходили мы по всем дворам
И обнимали чьих-то дочек.
А во дворах и тут и там –
Стояла уйма крепких бочек.
Давили в бочках виноград,
Разувшись и помывши ноги.
И я давить был очень рад,
Оставив лапти на пороге.

Весёлый русский винодел –
Меня от радости знобило –
Плясал я в бочке и свистел.
Вина по щиколотку было!
Потом ещё, ещё вино –
И вот уж море по колено!
Эх, снять бы всё это в кино –
Оставить память в поколеньях!

                6
 
С утра побрит я и помыт,
И ни хмелинки нет во взоре.
Под стукоток стальных копыт –
Качаюсь, еду на рессоре.
И вот приехали, и вот –
Дивчина в домик нас проводит.
-Он здесь уже сто лет живёт,
С гончарным кругом дружбу водит.
Так подсказала мне она,
Лозою пахнущая, дичкой.
Жужжала в доме тишина
Гончарным кругом мелодичным.
 
Искусство древних молдаван –
Это гончарное искусство.
Старик седой весь как туман.
В его глазах не видно чувства.
Дремучий он – слепой старик,
Но что он, братцы, вытворяет!
Как будто Бог – он в один миг
Миры из глины вылепляет.

Златые, свежие миры,
Не обожжённые покуда.
Замри душа, моя, замри –
Рожденье таинства и чуда!

Какой талант, размах какой –
Такое  встретится не часто.
Вы говорите – он слепой?
Да он Гомер в делах гончарных!
Из глины вылепленный век –
Горит и дышит чудесами.
Душою видит человек
Гораздо больше, чем глазами.
 
                7

Другие были дни потом,
Другие были фестивали.
И волшебством и колдовством
Меня повсюду изумляли!

Искусство древних молдаван –
Ковры узорные без ворса.
Цветы, зашитые в туман –
В них сколько шика, столько форса.

Затем коснулся разговор
Девичьей тайны – между нами:
Она в приданое ковёр
Своими ткать должна руками.
И я подумал – вот бы мне
Такой ковёр с такой дивчиной!
Горячий взор её в окне
Светился острою лучиной!
Детей родила бы она,
Детей весёлых и прекрасных.

-О чём грустишь ты, старина?
-Да много мыслей всяких, разных.
-Зато, брат, истина одна –
В вине, как в белом, так и красном!
 
                8

Потом прощались мы с тобой,
Золотоглазая Молдова.
Шутя прощались – боже мой,
Да я хоть завтра в гости снова.

Потом летел обратно вширь
Мой поезд – птица удалая!
Потом опять была Сибирь,
Сибирь и каторга родная.

Вот здесь, где горы и река,
Сто лет звенеть моим веригам!
Приговорили чудака
К раздумьям, к музыке и книгам.

                9

Судьбою много мне дано,
Но сделал я пока что мало.
Прости меня, моё вино,
Уж не могу я, как бывало…
Теперь я трезвый парень стал.
И страшно жадный до работы.
И в чёрной пахоте листа
Блестят большие зёрна пота!
И вот сейчас, когда курю
На раскорчёванных наделах,
Мне тёплый ветер льёт зарю –
Вином молдавских виноделов.               

Я помню, помню и люблю
Тебя, Молдавия родная!
Ночами часто я не сплю,
Свои дороги вспоминая.
Там были сказки, чудеса –
Теперь в судьбе их почти нету.
Жизнь поменяла полюса –
И Кишинёв стал Кишинэу.

И мой старинный друг, поэт,
И патриот своей отчизны –
Он жив, курилка, или нет?
И чем он занят в новой жизни?

                10

Гудит метель в моей трубе,
Волчицей воет, лайкой лает.
Привет, Молдавия, тебе
Я из Сибири посылаю!
И, заварив таёжный чай,
Я поднимаю к звёздам кружку.
Давай, Молдавия, давай –
И за тебя, и за подружку! 
Теперь я только чай люблю –
Вина я выпил свою бочку.
И всё равно как во хмелю,
Как только вспомню твою дочку.
Она, что гибкая лоза,
Зрачки крупнее винограда,
И в этих зреющих глазах –
Сверкает солнечная радость!
И всё мне кажется – она
Ковёр в приданое готовит.
На том ковре цветёт луна,
Весна в туманах колобродит.
И всё мне кажется, что я
К тебе нагряну в гости снова,
Благословенная моя,
Богохранимая Молдова!