Памяти символизма

Во что я верю и во что не верю?
Предмета нет в чертогах бытия.
Была закрыта дверь, и кто-то был за  дверью,
И не вошел в нее одушевленный я.

Быть может, я и есть тот неодушевленный,
И не было во мне космической души.
И на планете голубо – зеленой
Я камнем был в неведомой глуши

Я созерцал, я чувствовал, я слушал,
Но не кричать, не двигаться не мог.
И каждый случай на звезде падучей
Я объяснял таинственным письмом.

Таинственные знаки высекали
Аборигены страждущей земли.
А я лежал, увы, безмолвным камнем,
Оберегая таинства свои.

Во мне, как и в компьютерной программе,
Свелось великочувствие не в счет.
Но это ложь, что под лежащий камень
Вода, увы, как будто не течет.

А под меня текла и подмывала,
И шлифовала волей бытия,
Следы и шрамы грубо оставляла,
И я – уже не камень. Я – не я.

Я есть субъект эпохи обновленной,
Нас всех Творец все тот же сотворил.
Я вдруг ожил и «воодушевленный»,
Я тайнами веков заговорил.

Я говорил и в праздники, и в будни,
В потемках ночи и во свете дня
И слушали меня во страхе люди,
Но все-таки ослушались меня.

Во что теперь мне верить и не верить?
Я был не понят, даже искажен.
Не слушавший меня – он был за дверью
Закрытой. И туда я не вошел.