Я на скаку поймал коня...

 

 
Я на скаку поймал коня за гриву,
А он меня копытом - прямо в лоб.
Осмысленно ударил, не игриво,
Чуть не отправил в пенной злобе в гроб.

Упал на землю я, потом очнувшись,
А искры из мозгов летят вокруг.
Встал во весь рост, от стресса встрепенувшись,
А в голове вопросов целый круг.

- За что ты так, скажи, Пегас, ударил,
Мозги мои пытаясь разнести,
Я что, кормил тебя годами даром,
Что ты себя позволил так вести?

За что на мою жизнь ты покусился,
Ведь я давно тебя считал своим,
Быть может, ты в чужих краях носился
И стал тот чуждый край уже твоим?

А может ты дурной воды напился,
Что стал считать меня своим врагом.
Я для тебя, ведь, кормом  не скупился
И летом по лугам гонял кругом.

С тобой всегда мы были в мыслях рядом,
Я прикипел к твоим стихам душой.
Ты рифму мне дарил азартным взглядом
И призывал к поэзии большой.

Ты с детства был всегда моим кумиром,
Неся меня до жизненных высот.
С тобой летали вместе мы над миром,
И любовались прелестью красот.   

Ты научил меня любить природу,
Её картин красоты ощущать.
Подстроил мысли под свою породу,
Дав волю неприятелей прощать.

Ты часть моя, а я твоя частица,
Ты образ мой, а я твой образец.
Ты молот рифмы, что во мне стучится,
Ты мысли ограняешь, как резец.

…Что побудило стать таким жестоким,
Твой, усмирённый мной когда-то, нрав.
Поступок твой ударил меня током.
Мой верный друг, ведь ты сейчас не прав.

… И конь ответил: Нет я не убийца,
Тебя ударив, не хотел убить,
Но надо было, - ты мой кровопийца
И продолжаешь кровь, как воду пить.

Зачем, скажи, стихи плохие пишешь,
Зачем позоришь на весь мир меня.
Где темы примитивные ты ищешь,
Покоя, не давая мне ни дня.

Кто ерундой такой тебя напичкал,
Лишь слов набор в творениях твоих.
- Хочу опять зажечь тебя, как спичкой,
Плохи стишки, читать, кто будет их?

Откуда ты берёшь дурные темы,
Где смерть витает в каждом из стихов.
Когда в твоё нутро вселился демон,
Связавший ум твой тяжестью оков.
 
Где ты всей этой ереси набрался,
Что выдаёшь в рифмованных строках.
Ты что, уже уйти в тот мир собрался,
Куда друзья уносят на руках?

Куда твой образ импозантный делся,
А с ним и мысли здравые ушли.
Ты стал другим, в чужой наряд оделся,
Плохие семена в душе взошли.


Где крик души о чувствах и отраде,
О женской небывалой красоте.
Где вирши те из старенькой тетради,
Что так несли тебя на высоте?

Где чувств поток от нежной женской ласки,
От поцелуев страстных жарких губ.
Или боишься ты любви огласки
И стал с любимой холоден и груб.

Где солнца луч и яркие картины
Лугов цветущих, речек и дубрав.
- Их заслонили тёмные гардины.
Что скажешь, я в своих словах не прав?

… Ну, что крылатый конь тебе ответить,
Как отвести повторный твой удар.
Сказать тебе, что Муза мне не светит
Или пропал уже мой божий дар?

Придумать в оправдание причину,
Сославшись на свой временный застой.
Или открыть душевную кручину,
Придумав повод для неё пустой.

А, может, на бессмыслицу сослаться
О том, что стал породистым ослом.
И в собственной бездарности признаться,
Придумав свою женщину с веслом.

И мог сказать, что всё же выделяюсь
Я среди прочих грамотных писак.
И что от будней я не отделяюсь,
Стараясь в датах не попасть впросак.

Но я не стал искать для оправданий
Причин и отговорок целый ряд.
Не стал перечислять своих страданий
И всех проблем, как плаксы говорят.

Да, я остыл. Да стал писать похуже,
Из пальца, темы высосав свои.
Да, завязал я свой ремень потуже,
- Серьёзней стали опусы мои.

… Ну, не могу писать я о природе,
Когда в стране который год бардак.
Когда все мысли о моём народе
И лишь о том, что всё у нас не так.

Не буду я в подробности вдаваться,
Не стану имена перечислять.
Но не могу я неге предаваться
И строй, народ гнетущий, восхвалять.

Желаешь ты лишь только про цветочки
В моих произведениях прочесть,
Но, не могу, нас довели до точки,
Не позволяет совесть мне и честь.

Гражданский долг писать не позволяет
О тишине, когда бушует шторм.
Меня он из борьбы не вызволяет,
И давит неизбежностью проформ.

Пестрят мои померкнувшие краски
Душевной болью за судьбу страны.
И не хочу твоей я дикой встряски,
- Взгляни на жизнь мою со стороны…


… За гриву я коня схватил сильнее
И на ходу на круп его вскочил.
Наполнив кислородом грудь полнее
Я рукава повыше засучил.

В бока ударил чтобы стал резвее,
Чтобы вознёс меня до высоты,
Чтоб я в его  полёте стал живее,
И смог достичь душевной красоты.

Пустить в галоп коня я попытался,
Ведь застоялся верный мой Пегас.
На месте он последний год топтался.
И через это пыл чуть не угас.

Погнал его я по полям и весям,
А вместе с ним и сам резвее стал.
Чтобы примером в жизни стать повесам,
Быть самоедом в мыслях перестал.

… И правильно меня тот конь ударил,
Оставив на челе моём печать.
Напомнил, чтоб не тратил время даром,
И смог опять стихи писать начать.

И я ему за это благодарен,
Но плетью на ходу в отместку бью.
За то, что он хотел своим ударом
Мне навязать полемику свою.

Он видит мир лишь только в ярких красках,
В глазах его – природы торжество.
Все люди для него в красивых масках,
А тот, кто кормит – просто божество.

Быть может, он в своём животном мире,
Внимая жизнь, по-своему и прав.
Но мы живём не в сказочной Пальмире
И не имеем вольностей и прав.

Тисками нас до крайности зажали,
Взошедшие, на важные посты.
Мы сами их на должности сажали,
На зная, что их головы пусты.

Мы сами их, как лучших выбирали,
А выбрав, дали почести и власть.
Они же все регалии забрали
Чтоб жить за счёт электората всласть.


…Но мою лошадь не волнует это,
Она пасётся на своём лугу.
Ей лишь бы было постоянным лето
И чтоб никто не погонял в плугу.

Она права. Зачем людское горе
Ей к сердцу очень близко принимать,          

Когда вокруг травы зелёной море
И можно луг под солнышком внимать.

Ей не нужны проблемы и печали
И беды государства не нужны.
Ей важно чтобы люди не кричали,
Не гнали с мест, где травы так нежны.

… Пасётся конь, опять остепенился,
Убрав свой гонор, крылья опустив.
Он зря тогда так на меня вспенился,
Теперь непослушание простив.

Он мной придуман был, как сотоварищ,
Как друг, соавтор, мыслящий во мне,
Но не способен он тушить пожарищ
И не горит со мной в одном огне.

И  пусть не лезет в мысли, не мешает,
Не заставляет пошлости писать.
Пусть за меня, по - скотски не решает,
Под чей оркестр мне в будущем плясать.

… Конь ускакал, а я один остался
С наитием своим наедине.
Но как бы сочинять я не пытался,
Не приходил желанный миг ко мне….