Король самоубийства

Покамест я готов умирать
я чувствую стекающий по плечам дождь,
этому миру меня не сломать
коктейль огня с водой мой пастырь и вождь,

я люблю резать свое тело
потому что оно похоже на ваши,
такое же фальшиво белое
мне тошно перечислять дальше.

Утерян соблазн откровенной беседы
научитесь с помощью истинного зла стандарту возражать,
реальность вне повседневной еды
всем луче друг другу во рты панацеей бессмыслецы срать.

Король самоубийства,
Мысль столь быстра,
Что все вокруг
Остановилось на много лет,
Враг и друг
На лице из грязи глаз нет,

Здесь все примитивно и убого
Прими меня сыра земля,
Я так ждал этого долго
Вдоволь наемся сажи и угля!
 
Не видя света сквозь окна что в черной краске
Душа сама себя разорвет
Cловно целлофан на мелкие куски,
Самоубийство это как полет
В неведения сыпучие пески
Эгоистичной агонии,
Растянуты до бесконечности
Плевки в лицо иронии.

Я стал глух, слеп, безумен
И меняю грязную повязку,
Срывает плоть с костей ветер перемен
Люблю боль, ненавижу ласку,

Ну же ветер студеный дуй сильней
Купая меня в жиже дьявольских слюней,
Я остался и пустил корни
Древа безумной мудрости,
Ты все, все, все исполни
Не сомневаясь в моей верности,

Вихрь хаоса
В моей голове,
И кристальная роса
Прилипла к подкове.

Меня мучили вопросы —
Я поэт или суицид?
В каменной шкуре или босой?
Тринадцатого всего лишь гид?

Ответ скрывался, но был близок
И я в поиске его научился делать что-то,
Но если бе это было не лезвие а курок,
Довольствовался воплощенной мечтой,

Согласно которой делаю трепанацию души
Выуживая из заклейменной седину  наэлектризованной тьмы,
Может я оступился и стоит поспешить
Прекратить смотреть на разваливающееся куски солнца из тюрьмы.

Прошлой дождливой ночью космос закаменел
И вскрытые вены кровью словно младенцы зарыдали,
С ног до головы стянутый узлом застыв онемел
И так приятно гасли огни в моих глазах, как будто вдали

В сумраке моих зрачков черной тоски неистовым гробом
Что-то невыразимо беспокойно тряслось,
Покинув  меня в бреду беседы с оставшимся на руке ознобом
К утру на рассвете почему-то прочь унеслось,

Я знаю это было могущественнее чем просто чья-то злость
На вечную секунду проснувшаяся под гнусным деревом,
Выломала из него для пыток гибких пороков трость
Тяжело передвигаясь по дну этого мира над своим логовом.

Зубы начинают сжимаясь тереться
Напоминая своим скрипом ужас ночных кошмаров,
Хотелось жить, хотел изменится
Но это остатки несвоевременно забытых сладких снов,

Вновь в душе раздается остервенелый грохот
Это мрака безутешный тысячеглазый рева плачь!
И в стенах комнаты дикий с насмешкой хохот
Устремлен ко мне как сострадательный палач!

Нагромождаясь и цепями звеня,
Надоело, не могу больше,
Ухожу, утро проведи меня
Не терзай тело фальшем,

Чую запах земли, там мой покой
И легко вдыхаемый дурман сладкого забвения,
Кто посмеет крикнуть постой
Вызовет лишь надменный взгляд презрения,

Облюбовал как ветку соловей, уголок ада,
И вода с золой омывает душу градом.
Это ритм гимна самоубийства
Печален тлен и дерзко правдив,
Что же взять с обреченного лица
Если оно бледнеет перед этим не простив,

Гильотина вины рассекает горло и в бегстве со рта
Выползают змеи вьют из разума паутину ,
Коконом невежества окутывая райские врата
Небрежно воздвигают колючую стену

Циничности к вашим идеалам
Безразличности к вашим мечтам,
На фундаменте слез строится храм
А в роли купола сияет мой шрам.

Пролезли, не могу пошевелится
Во мне черные соки меланхолии разъедают жизни нить,
Они хотят так со мной позабавится
Перед этим об душу длинные когти пессимизма наточить,

Мое бесконечное пение –
Это невыразимый плачь,
Мой смех – это стремление
К отчаянию – значит
Мой свет –
Это лишь тень познания,
Моя слава? ее нет –
Это горестная ярость без покаяния
И словно намертво запечатанный гроб –
Заживо погребенная радость –
Снова надвигающаяся тысячелетняя скорбь…