На фортепьяно метроном...
Стоял, покрытый грустной пылью,
И маятник унылый в нём
Давно молчал, застыв в бессилье.
Мне было не до верных нот
И милых клавиш фортепьяно –
Ферматою длиною в год
Звучала в сердце нота-рана.
Но наконец оборвалась
Та горя жуткая фермата,
И тишины настала власть
Как свыше за страданья плата.
Но не вернулся счастья пыл
И свет в больную душу дома…
И захотел смахнуть я пыль
С лица седого метронома.
И он, очнувшись, застучал
От моего прикосновенья –
Так Бог в начале всех начал
Привёл миры светил в движенье.
И в сокровенной глубине
Глухого тела инструмента
Забилось сердце, тишине
Противясь с этого момента.
Не верю! Это метроном
Передаёт вовнутрь звучанье! –
Да только глядь! – а за стеклом,
Как прежде, маятник в молчанье.
И сердце, не как он, стучит
Внутри живого фортепьяно:
То вдруг, волнуясь, загремит,
То не спешит, от счастья пьяно.
В ответ запели души струн,
Хотя на деревянной крышке
Лежали все двенадцать лун
Мои заброшенные книжки.
И спали клавиши под ней,
Без вдохновенья и работы,
Но струны пели всё сильней
Свои божественные ноты.
То был неслыханный мотив
Нерукотворного творенья,
И подобрал я – снова жив! –
К нему слова стихотворенья.
22 ноября 2012 г.
(22:40).
Москва.
Свидетельство о публикации №112112210995