о мертвых стихах и живых

Давно собиралась написать про поэзию. Но все откладывала, не было времени. Последней каплей стало стихотворение, которое мне прислали с текстом: «вот мое – учись, как нужно писать!»
 Собственно, мой ответ.
 Стихи сродни магии. Их воздействие ощутимо на уровне чувств, эмоций, ощущений. Они и несут смысл и пользу, когда созвучны нам. Тогда они становятся значимыми и нужными.
 В сказках есть живая вода и мертвая. Два антагонизма. Так и стихи бывают живые и мертвые.
 Мертвый стих может быть хорош. Может быть создан в идеальной форме, обличен идеальной одеждой из слов и рифм. Он может быть ровный, как спина короля и жесткий, как корсет у придворной дамы. Но эта жесткость будет показная – это преобладание формы над содержанием. Набор рифм, создающий строгий порядок, как воинский легион. Но при этом за всей этой ширмой правильности и идеальности не видно сути, не видно живого. Это фактически пустышка. Воины, у которых нет идеи, даже не знают ради чего пойдут умирать.
 Живой стих сам по себе. У него, когда он родился, уже нет ни автора, ни создателя. Он становится идеей. Он – ситуация и реакция на эту ситуацию. Это не иллюзия жизни, а сама ее суть. И как жизнь не бывает идеальной, у него есть погрешности, есть изъяны, порой небольшие, а порой он сам один сплошной изъян. Это рана, заштопанная на скорую руку, политая вином для дезинфекции. Она кровоточит, покрыта гноем и оспинами, а иногда – это воспоминание о руке, которую не сумел спасти врач. Это не одна сторона мира, это единство грязи и красоты. Это тонкая грань между прекрасным и уродливым. Именно такие стихи становятся настоящими.
 Сколько людей, столько и мнений. Кому-то нужна мертвая вода, кому-то – живая.
 Только не следует забывать, что вода нужна нам, чтобы жить. А не наоборот.