Долги ангела

- Хоть бы уже скорей обратно взяли, - подумал ангел, собирая осколки с пола.
Чья-то чужая посуда обитала в его доме, оставшаяся от прошлых жильцов. Разрозненные рюмки – всех по одной, ненужные бокалы для шампанского (не пил), сахарницы и маслёнки (сахар и масло не ел), фаянсовые тарелки, которые он называл «летающие» и тоже иногда  ронял их с удивлением.
Дом был заселён старой мебелью, вздыхающей голосами давно ушедших из него людей. И ангел не мог выбросить это добро, потому что не собирался жить с ним ни в какой из известных ему форм существования, оно не принадлежало ему. Чужого же он не брал по завещанию одного мягкого и доброго человека, который ещё и наградил ангела заветом «не врать».
Таким образом, ангел не имел собственности совсем, поскольку она всегда одновременно и чья-то – ну, производителей там, старающихся для потребителей изо всех сил со своими товарами. А потребителем он не был.
По поводу же «не врать» пришлось сделать выбор в пользу молчания. “Silentium” - поднимал указательный палец ангел, листая Тютчева и Мандельштама с одноимёнными стихами.
Время от времени он вопрошал сам себя:
- На кой чёрт люди покупают то, что их обязательно переживёт? Любой ковёр, как минимум, сменит нескольких хозяев, пока его не выкинут на помойку, и он не станет антиквариатом...
Антиквариат он не любил тоже. И говорил: красиво-то красиво, а с собой не возьмёшь!
...
- Хоть бы уже скорей обратно взяли, - думал Ангел. Но не брали. Не брали из-за долгов.
Знаете, ведь  т у д а   (или куда-то не туда, а раз! – и переход) просто так не берут. Это ещё надо заслужить.
Долги ангела сложились сами собой. И состояли они из его обещания, что всё будет хорошо. А не было...
И вот не брали. И он, сидя на чердаке, глядя на крыши какого-то большого, временами сизого города, думал, листал книжки и замирал над страницами, где находил близкое. Тогда плакал беззвучно, а когда текло по шее, утирался рукой (платков носовых не имел, потому что тоже не любил).
...
Случилось же то, что должно было случиться. Весной. Ангел смотрел вниз и видел, как по переулку идёт одиноко женщина в чёрном пальто и шляпе, перчатки раструбом, а в руках держит жёлтые цветы. А навстречу ей идёт одинокий человек. Они встречаются глазами. «Нравятся вам мои цветы?» - спрашивает она. – «Нет», - отвечает он. И она бросает их. А человек поднимает цветы и идёт за ней. И они уже не могут расстаться никогда.
Ангел посмотрел прямо перед собой.
- Надо что-то делать, - прочирикало сверху.
- Надо что-то делать, - пискнуло снизу.
- Пора, - сказал он и бросился вниз, прямо в объятия дымного города. Это горел закат.
Он постучал в двери дома-пряника, где жил бобылём хороший рабочий человек, играющий в паровозики. Когда-то ангел, исполняя его желание, подарил ему детскую железную дорогу. Но дяденька решил, что посланец прилагается к этой железной дороге в качестве умного говорящего друга. И дальнейшее не сложилось в фигуру высшего пилотажа.
- Эй, - сказал он, - это я! Всё хорошо?
- Хорошо, когда с тобой. А собрал я железную дорогу. Давай поиграем!
- Поиграем...
- Ты совсем пришёл?
- Всё хорошо?
- Всё хорошо. Но ужасно скучно без тебя.
- Когда хорошо, тогда не скучно.
- Я скучаю по тебе.
- Ты меня не знаешь.  А я не могу поменять свою природу и не умею рассказать её. Но тебе нужно научиться хотеть своего. Тогда и станет хорошо. Тогда и я буду рядом.
- А как это?
- Не знаю.
…
Ангел понял, что этот долг он не вернул и полетел к женщине у самого Северного моря.
- Привет, - сказал он.
- Привет, - сказала женщина, собираясь на работу.
- Как Николя?
- На конюшне. Как все порядочные миллионеры, навоз вывозит...
- А ты?
- Я вышла замуж!
И она показала паспорт.
- Ух, ты, - присвистнул ангел, так можно и дальше желать…
- Я в магазине цветочном работаю.
- Так, значит, всё хорошо?
- А сын...
- А! Смотри, птички летят, колокольчики звенят! – детским голосом проверещал ангел и прошёл сквозь стеклянные стены виллы.
И в то же мгновение попал на балкон московского дома, а внизу – крыши и близкие сумерки по сторонам.
- Ну, что, голубчик, - обратился он к молодой хозяйке, - как дела? Всё хорошо?
- А что такое хорошо? А что такое плохо? Как надо – всё так и есть. Зачем ты здесь?
- Мне надо тебе что-то подарить.
- У меня всё есть.
- Тогда не буду. Тогда я за детками присмотрю. Я ведь тебе в прошлом году дочку послал.
Ангел погладил женщину по голове и запел песенку на незнакомом языке.
- Это Брамс, да? Колыбельная?
- Не думай ни о чём. Всё твоё – при тебе и останется. А теперь – отдыхай, я тебе сны буду присылать. Хорошо?
- Хорошо. А ты ещё придёшь?
- Только позови. Я прилечу. Я за свою любовь отвечаю.
- Ты ко всем так?
- Я к тебе пришёл, тебе очень нужно, чтобы тебя любили.
И ангел понесся дальше.
Он прилетел на песчаный пустынный берег острова в далёком океане и увидел человека, рисующего прутиком на песке иероглифы.
Ангел сел напротив, потом протянул руку и смахнул песчинки с лица человека.
- Ты где был? – спросил человек.
- Мне служить надо было. А тебе пора отдохнуть.
- Я не умею.
- Я тебя научу.
- Я не люблю брать от чужих.
- Я – не чужой.
- Ну, учи тогда.
- Посмотри по сторонам. Что ты видишь?
- Траву вижу, солнца много, околицу, небо, кузнечики стрекочут... А вот! Тысячелистник какой необычный! Красный!
- А ещё что видишь?
- Горы вижу, хвойный лес густой. Сосны розовые – это по ним солнце гуляет. Жёлтые цветы вижу.
- Тебе нравятся мои цветы?
- Да.
- А внизу речку видишь?
- Вижу и слышу.
- А ветер волнуется. Чувствуешь?
- Чувствую.
- Птицы поют. Умеешь так?
- Не умею.
- Улыбнись.
- Ну, ты опять за своё?
- Отдохнул, значит...
- Хоть бы уже скорей обратно взяли, - неожиданно для ангела сказал человек.
- Мы ещё поживём...
И ангел полетел платить долги дальше...