Такая судьба 10. Жигулин Сергованцев

ЖИГУЛИН


     В конце апреля 66 года прилетели с Анатолием Жигулиным из Астрахани. С нами был в командировке какой-то  Шулятиков из ЦК ВЛКСМ, личность скользкая и нахальная. Он, например, в пединституте, навалился со своими разоблачениями на Евг. Евтушенко, Анд. Вознесенского и т.п. Нам с Жигулиным пришлось отмеживатся, о чем мы и заявили. Читал он Павла Шубина. Плохо.
       Водка у нас нашла псевдоним- Зиновий или Зиновий Зиновьевич (псевдоним Зеленого Змея). Выступая по телевидению в Астрахани, мы рассказывали о рыбаке Зиновии - очень  колоритная фигура - и передавали ему привет. А «Зиновия», действительно, немало было на теплоходе.             «Культбаза» - мы на нем плавали по тоням в дельте Волги.
        Шулятиков получил подарок для всей нашей писательской бригады - связку балыков с консервного завода и воз первой южной сирени - от обкома комсомола. Все зажал, якобы для своего начальства в ЦК: «Это им просили передать.» Мы уже в Москве придумали Шулятикову телеграмму, но, кажется, так и не послали:
           «Как поживают осетры и много  ль было  в них икры.»

        У «Зиновия» было продолжение. Жигулин сочинил стихи:

   «С великим Ждановым вдвоем 
    Мы много дней уже не пьем.
    Мы много дней не пьем вдвоем-
    Отпор Зиновию даем.
    Но почему-то каждый раз
    Опять ругают жены нас.
    Наверно это потому
    Что пьем теперь по одному.»
   
        Была и приписка:
«Великий! Не пей! В пьяном виде ты можешь обнять классового врага.»
 Великий - придуманная им кличка. Я в ответ называл его Величайшим …
 
                ***
       Тогда же в ресторане ЦДЛ к нам подсел, без разрешения, Николай Сергованцев – « Стальная челюсть», комсомольский деятель в Литинституте, в мои времена критик, оратор и прохвост. Обо мне он говорил трагическим шепотом: «Не наш человек…». Между прочим, он вел собрание, когда за связь с Пастернаком и другие грехи гнали из комсомола и института Панкратова, Харабарова и Ахмадулину. Я  выступал, и, говорят, лихо. Не исключили.
         Так вот, выпивает он нашу водку, жрет селедку и доверительно говорит:
«Солжиницен гад…Твардовский жидам продался, судить надо» и т.д.
- Дурак ты, Коля, злой дурак, - говорю я, и потому плохо кончишь.
- Это ты плохо кончишь, а я буду об тебя вытирать ноги, как захочу.
        Вставая, я дал ему в лоб, с правой. Он упал на ковер. Жигулин успел пару раз въехать ему ногой в ребра и сорвать с его пиджака огоньковский значок с золотым пером… И мы ушли от греха. Официантка подбежала, спросила, что с ним?
 -Надрался, как свинья…- ответили мы…
       Через 2 недели встретил Сергованцева у метро Кропоткинская, все еще с синевой под глазом. Он подобострастно поздоровался, я ответил и усмехнулся.
       Теперь он – правая рука в комитете у Стукалина. Говорят, все еще «вытирает об меня ноги», как умеет.
_____________