Сильва

 Она чем-то походила на молодую сиамскую кошечку. И я невольно залюбовался гостьей: загар на ней был везде и к томе же не по-южному одинаково ровен; не удивлюсь даже, если нежная кожа меж напедикюреных пальчиков ее изящных ножек, глубины нежных ушных раковин, даже нёбо ее маленького ротика окажутся таинственным образом тронуты нежно-коричневой патиной.
 Подали поросенка. Началась трапеза. Под торопливый стрекот вилок, ножей, фарфоровый лязг тарелок и усердное жавканье десятка крепких челюстей поросячья тушка скоропостижно истаяла: так таят нечаянно оброненное на раскаленную жаровню эскимо. И теперь перед каждым из гостей возвышалось лишь белая горочка тщательно обглоданных костей да скомканные бумажные салфетки.
 Дядя тупо глядел на отнюдь не живописные холмы объедков, икал и пьяно всхлипывал: "З-зачем они так со мной... Зачем, скажите? Они же из моего кармана выросли..." И вдруг он завыл. Выл долго, по-волчьи, со всхлипами...