Воспоминания

    В один из дней я пришёл в Дом знаменитого коктебельца
поэта Максимилиана Волошина. Попасть туда было непросто,
отбоя от желающих не было. Двери передо мной открылись.
Благодаря написанным здесь, в Коктебеле, моим посвящениям
Волошину. Двери открыла мне Мария Степановна Волошина.
Потом я ещё не раз приходил в гости к Волошиным. Я  уверен
был - к Волошиным, ибо чувствовал, что дух поэта буквально
наполняет  светлый и неповторимый дом-дерзание. Я брал в
руки огромные  машинописные фолианты стихов Волошина,
читал, читал и читал и  делал  выписки.  И однажды Мария
Степановна  сказала: "А почему  вам, Феликс, не попробовать
писать стихи, находясь в этом доме? Садитесь за стол и
пишите".Это было фантастично! Я сел за стол Волошина и
писал!

Я был у Волошиных дома,
Волошин сидел за столом,
Так близко, до боли знакомый,
Мой сказочно радостный гном.
Он знанием потчевал щедро
И мудростью щедро поил –
Мне жизни открылися недра,
Душевных прибавилось сил.

5 октября 1967

Муза рассказывала мне о своём Поэте! А когда я выходил
из этого великого Дома, я смотрел направо, где совсем
рядом профилем  Волошина высился над морем  "вулкан
потухший Кара-Даг"… *


   * Вид на Кара-Даг с моря необыкновенно красив. А вид
на Коктебель с моря на фоне окружающих его холмов просто
великолепен.
   Изваяния Кара-Дага и фантастичны, и  реальны.
   Кок-Кая (Синяя скала) и мыс Мальчин (Пастуший) высту-
пают далеко в море. Обвалы и оползни 1911-1912 гг. обру-
шили скалу, и Кок-Кая обрела очертания, схожие с профилем 
Волошина.  Землетрясение 1927 г. ещё более усилило  сход-
ство этой природной скульптуры с ликом поэта.  Волошин 
напомнил об этом в стихотворении "Коктебель".

И на скале, замкнувшей зыбь залива,
Судьбой и ветрами изваян профиль мой.
             
       В том же 1967 году, в ту же крымскую осень мне
улыбнулось счастье встретить Музу ещё одного замечательного
поэта – Нину Николаевну Грин.  По форме письма Александр
Степанович Грин был прозаиком, но это была (и есть!)
удивительно поэтическая проза.  Мы пришли в Старый Крым
турпоходом через обильно покрытые лесом горы. Побывали всюду.
И самое главное – в доме Александра Грина. А перед тем 
пришли на могилу писателя и поклонились ему до земли.
Здесь, у могилы, я написал экспромт:

Александру Грину

На нашей, на бренной земле
К могилам мы странно привычны,
Но только почудилось мне –
Лежишь ты в земле необычной.
Лежишь ты в могиле и грезишь,
Что время придержит свой бег
И гордая, стройная Фрези
Придёт на могилу к Тебе…

10 октября 1967
Старый Крым

       Нина Николаевна, выслушав стихотворение, спросила: -
Как же мне вас, молодой человек, отблагодарить? И я попросил:
- Поцелуйте меня!
       И Муза Александра Грина меня поцеловала.


   С самой первой встречи с Верой Михайловной Блок меня не
покидала мысль о том, что где-то  лицо её  я уже видел. И было
это давно, и не в Риге. Прошло немало времени, пока я вспомнил,
где и как это было…
   …Веру Михайловну я  видел тогда, в ту  крымскую осень
1967 года,  в  Коктебеле и в Старом Крыме. Там,  в доме  Волошина 
и в доме Грина я видел её лицо – лицо Музы Поэта!

Три Музы

Пока прочна земная ось,
Явь наших встреч неистребима –
В гостях бывать мне довелось
У Муз Волошина и Грина.
И за стихи об их мужьях
Они меня поцеловали –
Качался ветер на волнах
И влёк меня в морские дали.
Прошёл я множество дорог,
Издал стихов два фолианта.
И встретил Музу – Веру Блок –
Вениамина Фабриканта.

24 января 2000