первый поэтический опыт

Первый поэтический опыт или почему я передумал стать поэтом...


                Achtung! НЕНОРМАТИВНАЯ ЛЕКСИКА!!!




                Прочитал я по пьяни  однажды стишок,
                Как ямщик околел, до двора не доехав,
                Я слыхал, нацарапал его один старичок,
                То ль Некрасов, то ль Гоголь, то ль Чехов…

                И тогда я подумал, какая ***ня,
                Я видал посложней заморочки,
                Неужели не хватит ума у меня,
                Срифмовать эти самые строчки.
                И тогда я себе вгорячах посулил,
                Написать и правдивше, и лучше,
                И гранёный стакан я вина залудил,
                Задышал своей грудью могучей.
                Нехуёво, подумал, поэтом побыть,
                Окунусь в мельпомены нирвану,
                Надоело мне землю киркОю долбить,
                Буду жить, не сползая с дивана.
                Я лишь с виду простой землекоп,
                Но любой мой приятель расскажет:
                «У него, у Семёна, сократовский лоб».
                (Тсс! Я в «Бинго» выигрывал дважды.)
                И мыслишка некстати  застряла в башке,
                Вдруг «бабла» так срублю на халяву,
                И тогда сочинил на помятом листке,
                Этот стих, про Маруську шалаву.
                Как она мне, змеюка,  не сразу дала,
                Лишь сожравши закуску и водку,
                Как коварно, зараза, меня наебла,
                С****ив флягу, ведро, сковородку.
                Как бежал я за нею потом с топором,
                Как попал в милицейскую сводку,
                Ведь поджог у неё я сараи и дом,
                Продырявил  моторную лодку.

                Но тогда поспешил я  к соседу Ивану,
                Чтобы чувства поэта соседу  излить,
                Чтобы эту обидную страшную драму,
                В его душу стихами своими вложить.
                Мы тогда второпях засосали чекушку,
                И Иван мне сказал, что пора начинать, 
                Сняв картуз и погладив чужую макушку,
                Начал я свои вирши соседу читать.
                Пидорас, похвалы от него не услышал,
                Обложил этот ДАнтес меня матерком,
                А затем он рысцою из комнаты вышел,
                И вернулся: с киянкою, и с молотком.
                Он ударил внезапно, паскуда, по яйцам,
                А потом не киянкой, коленом по морде,
                Молотком этот изверг ***рил по пальцам,
                Распинал табуретом меня на комоде.
                Ванька долго и страшно меня избивал,
                Отмудохав, забросил в навозную кучу,
                До утра я в коровьем дерьме пролежал,
                Нюхал тот аромат своей грудью могучей.
                Обзывал я придурка безрогим козлом,
                И грозился от****ить безбожно ногами,
                На карачках дополз  кое-как я в свой дом,
                И тогда осознал, что козёл тот с рогами.
                Не поэтом я был, а безмозглым ослом,
                Вот мудак, позабыл я в погоне за славой,
                Это Ваньки жена мне давала рачком,
                И была стихотворной коварной шалавой.
                И тогда я решил, что стихи не моё,
                Стало горько, обидно и грустно,
                Не хочу я башкою в коровье говно,
                В рот ****, я такое искусство.