Тристия

                ПАМЯТИ РОМАНА СОЛНЦЕВА

Друзья, большие и малые, уходят вполоборота.
С детьми, большими и малыми, вселенная сводит счёты.
Уходят, уходят… Да что там! – бегут без оглядки – ловите
Посмертные взоры! Да! Вот что! Любите умерших, любите.
Исчерпан реалити-жанр: сегодня можно – о крыльях!
Летите, летите, Роман…Осталось одно усилье.
***
Сподобился, грешный, преставился – Язычником Трисмегистом…
«Подобное» расподобляется на «до» и «после». Простимся.
***
Тристия, что же Вы плачете?
Льёте слезу за слезой?
Значимо памяти качество …
Всё же негоже – одной…
Ваше скорбящее личико –
Слепок античных личин.
Женщина! Приняты вычеты
В память любимых мужчин.
Волей-неволей утешитесь:
Пищей кошерной, смарагдами…
Рушится небо? А надо бы
Небу опору? Удержится?
Тристия! Тристия! Тристия!
Город швыряется листьями,
Вечность поминками рыскает…
Выстоять, выстоять, выстоять.
***
Умер Гермес Трисмегист.
Льдятся мятежные лики,
Редкие женские вскрики,
Строками влажными лист:
«Умер. Гермес Трисмегист».
Несоразмерной удачей,
Не ожидая залога,
Любят, клянутся и платят
Вам, отлюбившим до срока.
Разве сегодня иначе
Женщины-тристии плачут!
Не вымогая зарока,
Любят, клянутся и платят
Вам, уходящим до срока.
Разве Поэты-гермесы,
Приподнимая завесы,
Иначе мир покидают?
Солнце не «греет» – сгорает!