Однажды в ноябре

Однажды встал, куда податься?
Потерян след, люблю еще.
Тошнит от горького похмелья, заморской дряни «Дель Милагро»
Не помню, с кем я пил его?
На небе серость, воздух мокрый
Ни проблеска от солнца нет.
К чему томленье? Я простужен?
Оркестр в голове звенит.
Занозой старой бабка вышла
Ответить ей? Нет! Промолчу!
И без тебя такое чувство,
Что кот нагадил мне во рту.
Старушка, шоркает ногами
За мной на кухню, на балкон.
Не умолкает пенсий трели,
И шепелява речь ее.
Смотрю на женщину в платочке,
И размышляю о своем.
А где родня ее? Тоскливо,
Молчу, а мысли вдаль ведут.
Я затянулся сигаретой,
Прикрыл глаза, чуть едкий дым.
Зачем мне знать, про БАМ, про Стройки
Скучна мне, молодость ее.
Я пепел стряхиваю в банку
Киваю, но смотрю в окно.
Ноябрь, грязно и промозгло.
В Москве, в столице я живу.
Ну почему щенячья радость
Бывает в детские года?
Из мыслей вывел смех бабули
Грозит мне пальчиком она,
Ведет свой монолог унылый
Свой утомительный рассказ,
И слово в слово, что есть силы,
Его мне вторит сотый раз.
У них и солнце ярче было,
И зелень зеленою была,
Народ был счастлив,
Тут запнулась, и замолчала вдруг она.
Я обернулся от окошка,
Смотрю, сидит, где и была
Глотает слезы, тихо, молча.
Глаза платочком теребя.
Я подошел к ней, - Что случилось?
- Одна я, милый мой, одна.
- А дети где?
- У всех уж семьи, свои заботы, ребятня.
- Они тебя не навещают?
- Бывает внук придет иль дочь.
Бояться,
Как бы я квартиру не отдала кому-то прочь.
Я промолчал, детей я видел.
Спешат и громко говорят,
Все думают, она не слышит,
А ей и нечего сказать.
- А может чаю? А старушка?
- Да у тебя и кружки нет.
- Как нет? И, правда, где же кружка?
- Разбил вчера, смотри в ведро.
- Я мыл посуду?
- Да, - смеется, - потешный ты, когда чуть пьян.
- Да я не пью, тут с непривычки...
- Вот уж сказал, так уж сказал!
Ты много куришь, молчаливый,
Что? Нет семьи? И нет родни?
Не отвечаю, чайник ставлю,
Вода шумит, скрипит труба.
- Тут есть печенье,
- Зубы стары.
- Печенье в чай, размокнет пусть.
Ворчит, чуть-чуть не соглашаясь
Из комнаты зефир несет.
Заварку в чайник насыпаю,
И заливаю кипятком.
Сервиз старинный, расставляю.
Лимон, зефир, печенье то.
Налил чайку, поставил кружки
Смотрю, старушка ожила.
Сидит, чай в блюдце наливает
И шумно дуя, пьет его.
Порозовели щеки бабки
Сейчас она, как есть дитя.
Я пью степенно, горечь тает
И сладко стало от тепла.
Когда старушка, бабка-птичка
Вновь мне пластинку завела,
Я рассмеялся, что тут скажешь
Вниманием обделена.
А много ль надо нам на свете?
Квартиры? Дачи? Мерседес?
Не заменяется товаром,
Любовь и верность, дети, смех.
Как бы загружен в жизни не был
Потом не сможешь наверстать.
Сейчас дари свое вниманье
Сейчас заботу проявляй.
Я вспомнил ласковые руки
Лицо любимой, теплый стан.
Как глупы, мелочны обиды.
Сейчас допью чай и в туман.
Твой огонек в ночи мне нужен
На свет его приду всегда
Сломаю всякие преграды
Тебя люблю, а ты меня?
Когда я шел, по лужам, в слякоть
Старушка у окна была.
Я не смотрел назад, но знаю
Благословила ты меня.