Загадка фрески

Тяжёлые свинцово-серые тучи, лениво переваливаясь с боку на бок, и лишь изредка подбадриваемые порывами холодного ветра, ползли по мрачному осеннему небу. В окружающем воздухе чувствовался запах дождя, земли и гниющей листвы, которая, подобно пёстрому восточному ковру, покрывала подъездную аллею, ведущую вглубь усадьбы к виднеющимся сквозь голые стволы деревьев строениям. Из-за поворота показалась чёрная карета, украшенная по дверцам большим фамильным гербом древнего дворянского рода Васильчиковых. Сидящий на возвышении кучер оглашал окрестность громкими гиканьями, торопя четвёрку породистых лошадей. Не замедляя своего стремительного бега, лошади обогнули построенную пару десятилетий назад каменную колокольню и расположенную напротив неё церковь. Возведённая ещё в прошлом веке прежними владельцами, князьями Долгоруковыми, высокая непривычная православному русскому оку, она была построена в западноевропейском стиле, с глядящими с фасада во все стороны величественными скульптурами.

Подъехавший экипаж остановился у края парадной лестницы, на столбиках которой по обеим сторонам были вырезаны красочные узоры переплетающихся ветвей какого-то сказочного растения. Вышедший из кареты молодой человек, облачённый в военный мундир, ловко вбежал по ступенькам вверх и, распахнув массивную вытесанную из ценной породы крепкого дерева дверь, скрылся внутри большого дома, к бокам которого были пристроены флигели. Выпускник Царскосельского лицея, гвардии подпоручик Александр Михайлович Васильчиков приходился сыном князя Михаила Николаевича Васильчикова и Анны Фадеевны, бывшей в девичестве Тютчевой, которая до своего замужества вместе со своим братом, Петром Фадеевичем, была владелицей имения в Подмоклове. Теперь же, когда молодой человек, похоронив своих усопших родителей, получил в наследство вместе с княжеским титулом многочисленные земли с живущими на них крепостными людьми, решил лично объехать свои владения, дабы удостовериться в каком состоянии они находятся.

                Вопрос, на который надо ответить

С того памятного дня 1840 года миновало уже не одно десятилетие, которые, словно красные ягоды рябины, сложились в бусы промчавшегося столетия. К большому сожалению, в настоящее время мы не можем похвастаться тем, что, хотя бы отчасти, знаем историю места, в котором родились, где прошли наше детство и наша юность. Да и многим просто-напросто это неинтересно. Подобное безразличие в конечном итоге приведёт к тому, что нечего нам будет рассказать и показать нашим детям, которые уже с пелёнок предпочитают всякие там пулялки и стрелялки общению с живой ещё историей. Да, вероятно, Вы скажете, что при острой необходимости любую информацию можно «нарыть» во всемирной паутине. Однако и там не всё так просто.

                Легенда

Когда я начала интересоваться историей села Подмоклово, услышала очень интересную легенду, уже много лет живущую среди местных жителей. Рассказ этот касался той фрески, изображённой некогда на стене внутри подмокловской церкви, которая своей необычностью до сих пор вызывает любопытство многих знатоков и ценителей искусства, как у нас в стране, так и за её пределами, и которая встретила в начале нашего рассказа молодого князя взглядами каменных фигур, стоящих на её балконах. Итак, в легенде говорится о том, что «в этих местах проездом часто бывал Лермонтов, однажды он нанёс оскорбление жившему тут помещику, написал на него злобное стихотворение, тот не остался в долгу – заказал картину, изображающую Лермонтова на страшном суде, в аду».

Естественно, первым, что мне хотелось выяснить, было то, кем был этот помещик, которого так обидел поэт, что заставило того отомстить таким не вполне обычным образом, увековечив Лермонтова, так сказать, в камне на стене храма. Конечно, живых свидетелей, могущих пролить свет истины на эту историю, нет. Несомненным оставалось для меня лишь способность Михаила Юрьевича отколоть нечто в этом духе, так как его злоязычие хорошо было известно в то время, и, возможно, именно оно, в конечном счёте, привело к фатальной для самого поэта трагедии вблизи горы Машук.

По одной из имеющейся в моём распоряжении версии, князь Васильчиков был одним из потомков известного фаворита Екатерины 2, в коих не было недостатка, судя по историческим свидетельствам. Ага, что там нам говорит интернет по этому поводу? Так, Александр Семёнович Васильчиков – официальный фаворит Екатерины, бывший моложе своей возлюбленной на 14 лет, отличался красотой и бескорыстием. Он мало пользовался своим положением при императрице. Екатерина, впрочем, чувствовала его пустоту и недостаток образования и считала фаворита скучным. Из донесения прусского послания Сольмса в Берлин мы узнаём несколько подробную информацию. Давайте взглянем, что там было написано. «Не могу более сдерживаться и не сообщить Вашему Величеству об интересном событии, которое только что случилось при этом дворе. Отсутствие графа Орлова обнаружило весьма естественное, но тем не менее неожиданное обстоятельство: её Величество нашла возможным обойтись без него, изменить свои чувства к нему и перенести своё расположение на другой предмет. Конногвардейский корнет Васильчиков, случайно отправленный с небольшим отрядом в Царское Село для несения караулов, привлёк внимание своей государыни, совершенно неожиданно для всех, потому что в его наружности не было ничего особенного, да и сам он никогда не старался выдвинуться и в обществе был очень малоизвестен. При переезде царского двора из Царского Села в Петергоф, её Величество в первый раз показала ему знак своего расположения, подарив золотую табакерку за исправное содержание караулов. Этому случаю не придали никакого значения, однако частые посещения Васильчиковым Петергофа, заботливость, с которой она спешила отличить его от других, более спокойное и весёлое расположение её духа со времени удаления Орлова, неудовольствие родных и друзей последнего, наконец, множество других мелких обстоятельств, открыли глаза царедворцам. Хотя всё до сих пор держится в тайне, никто из приближённых не сомневается, что Васильчиков находится уже в полной милости у императрицы; в этом убедились особенно с того дня, когда он был пожалован камер-юнкером». Несколько погодя, читая далее, мною было обнаружено, что сия должность, дом в Москве, а также парочка имений с небольшим количеством крепостных были прощальным подарком любвеобильной императрице, а сам бывший корнет так никогда и не женился, прожил в столице после своей отставки всю жизнь в семье брата. Так что, сами судите, насколько можно верить этой версии.

С другим Александром Васильчиковым я столкнулась, когда вплотную попыталась разгадать загадку этой легенды. Человеку с этим именем приписывается идея изобразить нечто подобное в церкви. Итак, при помощи всё того же компьютера я ознакомилась со всеми имеющимися на этот счёт гипотезами и уверяю Вас, что их далеко не так мало. Такое многообразие вполне объясняется выражением: «Сколько людей, столько и мнений». И познакомить Вас мне хочется только с самой интересной, по мнению человека, такого, как я, который весьма далеко отстоит, как от самой истории, так и от мира искусства в целом, и живописи в частности.

Становится очевидным, что речь в трактовке идёт не о том молодом князе Васильчикове, который волей своих родителей получил, в качестве наследного имения, село Подмоклово и его окрестности, а о некоем Александре Илларионовиче Васильчикове, которому, также могло принадлежать это село. Непонятным, правда, становится своеобразная не состыковка во времени, но, по мнению многих историков и искусствоведов, им вполне может оказаться именно тот Васильчиков, который был секундантом на дуэли Мартынова и Лермонтова. Если верить всё тому же интернету, Александр Илларионович сам был нрава сурового и злобного. Неоднократные стычки Васильчикова с поэтом также были хорошо известны в высшем обществе, однако по каким-то причинам вызвать Лермонтова на дуэль сам Александр Илларионович так и не решился. Зато это не помешало ему выступить в качестве секунданта на поединке своего друга, Мартынова. Говорят, что причина дуэли яйца выеденного не стоила, что к сему роковому для поэта шагу Мартынова спровоцировал наш мстительный Васильчиков, но как бы то ни было, на мой взгляд, не совсем красиво и порядочно было изображать поверженного врага в окружении чертей внутри святого храма по прошествии стольких лет после смерти поэта. Ведь всем нам известен год гибели Михаила Юрьевича, им был 1841 год, фреска же появилась гораздо позднее, где-то годах 70-х. Всё вышеизложенное говорит нам не только о мстительности князя, но и о его злопамятности. Кстати говоря, по одной из версии, указание, выполнить эту художественную работу, последовало в тот момент, когда ни одного свидетеля этого поединка уже не было в живых. Согласитесь, что уж это, вообще, дурно, и общение с такой личностью весьма неприятно. Почему-то мне не очень верится в эту гипотезу с обидами и поединками. Более склонна я думать, что вся это чертовщина рядом с Лермонтовым – неугасающее желание кого-то видеть поэта в цепких ручонках тех демонов, коих описал Михаил Юрьевич в одноимённой поэме, и чьё появление вызвало некую «революцию» в великосветских салонах. Таким образом, и получается, что легенда-то интересная, но вот насколько она соответствует истине, вопрос другой.

                Быль

Но идём далее, как говорится, ближе к теме. В 1859 году в селе Подмоклово было 98 крестьянских дворов, в которых проживало 980 крепостных крестьян. Гвардии поручик А. М. Васильчиков был одним из самых богатых в Алексинском уезде. В 1860 году ему уже принадлежали 120 дворов с 589 крепостными крестьянами мужского пола, более 2000 десятин земли и суконная фабрика под Подмокловым. Судя по сохранившимся свидетельствам, отнюдь непростой была жизнь крепостных крестьян у этого барина. Не раз они восставали против насилий и изнурительного труда на барщине и на фабрике. Так 14 мая 1861 года тульский губернатор доносил министру внутренних дел Валеву: «Крестьяне Алексинского уезда села Подмоклова с деревнями помещика Васильчикова 803 души отказались платить оброк, пахать и сеять яровые поля, стали бунтовать против проживающих лиц. Для прекращения этого в село были введены две роты от 3-его батальона Тобольского полка. Был подвергнут наказанию 21 крестьянин». Подобное поведение барина может быть вероятным для злобствующего секунданта, но ещё раз повторяю, что лично я не верю, что он и посредник дуэли Мартынова и Лермонтова – одно и то же лицо. И этому есть множество причин. Однако и этот помещик отличался коварством и жестокостью по отношению к простому люду. По соседству с подобного рода свидетельствами, я прочитала о том, что, начиная с 1848 года, в церкви села Подмоклово особым образом почитается древняя икона Владимирской Божьей Матери. Объясняется это тем случаем счастливого избавления от эпидемии холеры, который произошёл в тот год, согласно чему ежегодно 23 июня стал совершаться крестный ход, сразу же после утрени в храме. В 1883-1893 г. г. храм ремонтировался, что тоже прибавляет плюсы в копилку добрых дел местного барина: заложили часть арочных проёмов и галерей, а также пробили в стенах каналы калориферного отопления. Весьма примечательным событием в жизни села было открытие в 1870 г. земской школы. Как нынче сказали бы, основным спонсором данного мероприятия была барыня, живущая на тот момент в господском доме. Согласно проходившей в то время земской реформы, подобные учебные заведения зачастую были открываемы местными меценатами. Таким образом, Подмоклово также не стало исключением из общего числа, и масса крестьянских ребятишек получила возможность приобрести начальные знания, благодаря своей благодетельнице.


Чёрная пелена повседневности сокрыла навсегда от нас то далёкое время, спрятав от любопытных взглядов всё очарование здешних мест. Лишь в ушах слышится ржание породистых лошадей, подгоняемых ударами кнута, и крики сидящего на облучке кучера, увозящего прочь своего барина.