В городе N - 2

     В городе N, в уже известной вам школе N n>1, было много хороших учителей. Сильных, как принято говорить.

     И была среди сильных одна учительница. Не учительница - звезда педагогического небосклона. В своей начальной школе - мать родная детям и мудрый наставник коллегам. Местное население, как водится, боготворило педагогиню, записывало своих чад к ней в класс, как дворянских детей в армию, сразу после роддома.

     А то, что детки из школы приходили в мокрых штанишках (боялись попроситься в туалет) - дело второе, ничтожно малое по сравнению с мировыми образовательными технологиями. А то, что после уроков эта segunda Madre выводила своих затюканных учебным
процессом питомцев пред родительскыя очи в фойе  и картинно поправляла стоящему в образцовой шеренге Петеньке шапочку, Машеньке - шарфик - тоже фигня. И даже то, что на традиционное громкое "До свидания, дети!" обязано было звучать дохло-стройное "До свидаааания, Алевтиииина Макаровна!", никого не смущало: этикет, понимаешь!  Звездные дети звездного преподавателя.  Ярмарка тщеславия мам, пап и бабушек.

     Так и жили дети в престижной кабале три-четыре года, потом в пятом классе срывались с цепи, гордо разбазаривали знания, прочно вколоченные в голову звездой, были биты за семь школьных грехов:наушничество,подхалимаж,зависть, тихушничество,зубрильство, жадность и высокомерие. В результате,   школу  они заканчивали обычными учениками "между тройкой и четверкой" с глубокими психологическими травмами , оставшимися с начальной школы. На Вечерах Встреч кабинет своего первого учителя петеньки и машеньки обходили стороной, видно, не простив ни унижений за забытую ручку,ни оглушительного ощущения, когда  мочевой пузырь уже сам решает, что ему делать.

    Но! Эти паскудные мелочи не мешали учительнице легко получать все новые звания и гранты. А вот отмазывать великовозрастного сыночка-наркомана от возмездия в погонах( отпрыск наглел и однажды, воспользовавшись маминым ключом от завуческой,отнес личные вещи замдиров, вероятно, в Фонд Мира) становилось все сложнее.

    И вдруг. Стали примечать прозорливые люди района, что любимой Алевтины Макаровны стало как-то меньше. И литавры звучали как-то потише, и шарфики поправлялись на скорую руку. А сама педагогическая величина была замечена на собраниях псевдорелигиозного сообщества с бодрым названием. Будучи человеком , не чуждым личностного  роста, и , как уже отмечалось,  глубоко амбициозным, Алевтина свет Макаровна и в секте уверенно пошла вверх по карьерной лестнице, чему способствовали и отточенное в начальной школе умение манипулировать, и твердый характер, и фиксированная улыбка, и ледяные нотки в голосе. О странном симбиозе отечественной педагогики и неорелигии говорили вполголоса, ибо директор школы, где новообращенная продолжала трудиться, был строг  и к подобным вывертам по-партийному не терпим.

    Так случилось, что время и чьи-то далеко идущие интересы смели с директорского стула принципиального партийца. В обновленное офисно-кожаное кресло сел другой руководитель.В меру (26,24 л) умный, в меру порядочный, в меру ответственный. Новой, так сказать, формации человек.

      И тут стали примечать прозорливые люди района, что в обезображенный евроремонтом кабинет нового директора зачастила Алевтина Макаровна с душевными беседами. И было в этих посиделках что-то неуловимо взаимовыгодное, родственное почти.Так продолжалось около полугода.

     Учебно-воспитательный процесс в школе пёр по накатанной колее.Классные руководители, в рекомендательно-приказном порядке озабоченные плановыми мероприятиями, готовились к Неделе Русского Языка, Посвященной Году  Русского Языка в России. Да-да, такое бывает. Школяры дрессировались на предмет стихотворных монтажей и сценок из жизни прилагательных.

     Но  в один прекрасный вечер к школе подкатил невзрачный грузовичок, и невзрачные  люди стали таскать в актовый зал многокилограммовую звуковую аппаратуру. Это было странно, ибо  школе принадлежал замечательный комплект диджея: хорошие колонки, пульт и прочее богатство дискотечного мира.

     На следующий день приказом директора с уроков была снята параллель четвертых классов и отправлена участвовать в проекте, посвященном русскому языку. Проект был подготовлен... А хрен его знает, кем он был подготовлен. Приказы не обсуждаются.

    После представления четыре взрослых человека (учителя) и более ста детей вышли из зала с единственной репликой-выдыхом: "Интересно!" Никто не мог объяснить, что именно происходило на школьных подмостках. Детская память всосала экран с меняющимися картинками, дядю, читаюшего стихи и бесконечно звучащую музыку. Память профессионалов , помимо  сценических находок, отметила идеальную дисциплину зрителей. И никто почему-то не удивился тому факту, что десятилетние малыши сидели полтора часа, как прибитые к креслам, наблюдая сомнительную хрень, которая и взрослому человеку наскучит за пару минут!

     А  пока суть да дело, одухотворенные почитатели родного языка скоренько погрузили свою мощную аппаратуру в грузовичок и испарились,как ацетон в сауне.

     Скандал разразился, когда на  очередном совещании группа жестко недоумевающих педагогов поинтересовалась, с какого бугра скатилось учиненное безобразие и пошто на столь выдающийся концерт не пригласили учителей-словесников. Приобщиться, так сказать, к прекрасному. И... в курсе ли городской отдел образования, наконец?

    Растерявшаяся перед наглостью вопросов директриса продемонстрировала все оттенки своего сложного лица : от бледно-голубого ("безобразие") до свекольно-лилового ("городской отдел образования") и, вконец  спалившись, передала право ответа... Да  понятно кому!

      Та самая знаменитая фиксированная улыбка и твердый (ох, какой твердый!) голос вещал уставшим учителям, сколь нерадивы они, неблагодарные, в  проведении внеклассных мероприятий, сколь важен Год Русского Языка для самосознания нации и сколь благородную акцию провела она, Алевтина Макаровна, пригласив профессионалов ( насмешливый взор в сторону методического объединения филологов) к четвероклассникам.

    Педколлектив, как водится тут же разделился на два лагеря: охреневших  и  ох@евших. Внезапно всплыли факты о том, что класс звезды (и дети, и родители) повально - в составе секты. Там же - многие из выпускников. Там же  - несколько учителей школы. Оказалось, что почти всем  коллегам -педагогам, работникам столовой и техническому персоналу и мытьем , и катаньем предлагалось посетить и познать. Оказалось, что ВСЕ были в курсе, но масштаб трагедии заценить не смогли.

     Нарыв лопнул громко.  Прозорливые люди района стали примечать  телевизионщиков и юрких корреспондентов местных и центральных газет у школы . Люди негодовали, восторгались, молчали и разговаривали, писали гневные письма  в защиту звезды, митинговали на  школьном дворе. Директриса, осознавшая глубину попадоса, как голливудская звезда , прикрывая лицо, проходила мимо камер. "Без комментариев".

  Был суд.  Это поддержанная невесть откуда взявшимися финансовыми вливаниями, Алевтина Макаровна подала иск.  К центральной российской газете. За клевету и что-то там еще, порочащее честь.

Выиграла. Продолжает работать в школе.  В секте чуть ли не второй человек после  ихнего Главного.